Подробности

Категория: Сахабы

Поистине, отец Усамы был более любим Посланником Аллаха, чем твой отец. А он, был более любим Посланником Аллаха, чем ты.
Из беседы аль-Фарука со своим сыном

Итак, сейчас мы перенеслись в седьмой год до Хиджры в Мекку, когда Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, подвергался преследованиям курайшитов, как и его сподвижники.
Заботы и тяготы, связанные с осуществлением призыва, превратили его жизнь в сплошную цепь горестей и бед.
И вот, когда он был в таком тяжёлом положении, его жизнь была озарена радостью. К нему прибыл гонец с радостной вестью о том, что Умм Аймана родила мальчика.
Лицо Пророка осветилось радостью, и счастье разгладило скорбные морщины.
Кто же был этот счастливый младенец, который принёс Посланнику Аллаха такую радость? Этого мальчика звали Усама ибн Зайд.
Никто из соратников Посланника Аллаха не был удивлён его восторгом по поводу новорождённого, так как все они знали, насколько высоко Пророк ценил его родителей.
Мать мальчика звали Барака аль-Хабашийа, а в народе её прозвали Умм Айман.
В своё время она принадлежала Амине, дочери Вахба — матери Посланника Аллаха. Она воспитывала Пророка и стала его кормилицей после смерти матери. Когда Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, открыл глаза в этом мире, то не знал другой матери, кроме своей кормилицы. Он возлюбил её самой глубокой и искренней любовью. Очень часто он приговаривал:
— Это моя вторая мать и полноправный член моей семьи.
Итак, это была мать счастливого ребёнка, а его отцом был любимец Посланника Аллаха Зайд ибн Хариса и его приёмный сын до прихода Ислама. Зайд ибн Хариса был неотлучным спутником Пророка, хранителем его секретов, членом его семьи и самым любимым человеком в эпоху Ислама.
Все мусульмане обрадовались рождению Усамы ибн Зайда так, как не радовались ни одному другому новорождённому. Они всегда были счастливы тому, что радовало Пророка, да благословит его Аллах и приветствует. Мусульмане искренне радовались тому, что вселяло счастье в сердце Посланника Аллаха.
Люди прозвали счастливого младенца “любимцем, сыном любимца”.
Мусульмане нисколько не преувеличивали, когда прозвали так маленького мальчика Усаму. Посланник Аллаха так сильно возлюбил его, что этой любви завидовал весь мир. Усама был примерно одного возраста с внуком Пророка аль-Хасаном ибн Фатима аз-Захра.
Аль-Хасан был белокожим, цветущим и красивым мальчиком, очень похожим на своего деда — Посланника Аллаха.
Усама же был темнокожим мальчиком с приплюснутым носом, очень похожим на свою мать-эфиопку.
Однако Посланник Аллаха одинаково горячо любил обоих детей. На одно колено он сажал Усаму, а на другое – аль-Хасана. Затем он их обоих прижимал к груди, приговаривая: “О Аллах! Истинно, я возлюбил их, возлюби же и Ты их”.
Об огромной любви Посланника Аллаха к Усаме свидетельствует следующий случай. Как-то раз, споткнувшись о порог, Усама упал и до крови разбил себе лоб. Из раны сочилась кровь, и Пророк сказал Аише, чтобы она остановила кровотечение, но она побоялась вида крови. Тогда к Усаме подошёл сам Посланник Аллаха и начал отсасывать кровь из раны, сплёвывая её. При этом он очень ласковыми и добрыми словами успокаивал Усаму.

Так же, как и в младенчестве, Посланник Аллаха продолжал горячо любить Усаму и тогда, когда он стал юношей.
Один из знатных курайшитов Хаким ибн Хазам подарил Посланнику Аллаха богатую одежду, которую он купил в Йемене за пятьдесят динаров золотом у одного из йеменских царей по имени Йазан.
Отказавшись принять такой подарок от курайшита, поскольку тот в то время был всё ещё язычником, Пророк купил у него эту одежду.
Всего лишь один раз благородный Пророк надел эту одежду на себя в одну из пятниц, а затем, сняв её, подарил Усаме ибн Зайду. Он гордо носил её среди своих сверстников из молодых мухаджиров и ансаров.

Когда Усама ибн Зайд возмужал, в нём сполна проявились высокие и благородные морально-нравственные качества, что делало его достойным любимцем Посланника Аллаха.
Он отличался острым умом, беспримерным мужеством и отвагой, мудро и своевременно решал все вопросы, правильно определяя степень их важности. Усама был целомудренным человеком, которому претило всё низменное. Он был очень общительным, любимым людьми, праведным и набожным, что было угодно Аллаху.
В день битвы при Ухуде Усама ибн Зайд с группой молодёжи из семей сподвижников Пророка прибыл на поле боя, желая принять участие в Священной войне на пути Аллаха. Посланник Аллаха принял некоторых из них, а остальных отослал обратно по причине малолетства. Среди отосланных находился и Усама ибн Зайд. Он возвращался домой с глазами, полными слёз, опечаленный тем, что он не участвует в Джихаде под знаменем Посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует.

В дни битвы у Рва Усама ибн Зайд опять прибыл на поле боя с группой своих сверстников из семей сподвижников Посланника Аллаха. Он усиленно тянулся вверх, чтобы казаться выше ростом, надеясь, что Посланник Аллаха разрешит ему принять участие в бою. Пророк сжалился над ним и позволил остаться. С мечом в руках Усама принял участие в Священной войне на пути Аллаха в возрасте пятнадцати лет.

В битве при Хунайне, когда мусульмане терпели поражение, Усама ибн Зайд с дядей Пророка аль-Аббасом, его двоюродным братом Абу Суфьяном ибн аль-Харисом и шестью другими лучшими сподвижниками Пророка выстояли на поле боя. Благодаря этой маленькой группе героев-правоверных, Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, смог превратить поражение в победу, защитив отступающих мусульман от язычников.

В битве при Муате Усама сражался под знаменем своего отца Зайда ибн Харисы в возрасте неполных восемнадцати лет. Своими собственными глазами он видел гибель отца, однако это не ослабило и не сломило его. Он продолжал яростно сражаться под знаменем Джаафара ибн Абу Талиба, пока и он не был сражён врагами на глазах Усамы. Он продолжал сражение под командованием Абдуллы ибн Равахи, пока и он не последовал за своими предшественниками. После гибели Равахи Усама продолжал бой под знаменем Халида ибн аль-Валида, пока маленькая армия не вырвалась из когтей византийцев.

Стойко переживая утрату отца, Усама вернулся в Медину, оставив безгрешное тело Зайда ибн Хариса на просторах аш-Шама. Он был верхом на коне, на котором погиб его отец.

В одиннадцатом году по Хиджре благородный Посланник Аллаха повелел собирать армию, чтобы выступить в поход против византийцев. В войсках находились Абу Бакр, Умар, Саад ибн Абу Ваккас, Абу Убайда ибн аль-Джаррах и другие выдающиеся соратники Пророка. Командующим этой армией Посланник Аллаха назначил Усаму ибн Зайда, которому было в то время неполных двадцать лет. Он приказал Усаме пройти конницей в районе аль-Балка и крепости ад-Дарум вблизи Газы в стране византийцев.
Когда армия собиралась выступить в поход, Посланник Аллаха заболел, а когда его болезнь усилилась, военные приготовления были приостановлены в ожидании исхода болезни Пророка.
Сам Усама рассказывал:
“Когда болезнь пророка Аллаха обострилась, я с другими людьми навестил его. Когда я вошёл к нему, он так ослабел от болезни, что лежал молча, будучи не в силах разговаривать. Он поднял к небу руку, а затем положил её на меня. Я понял, что он благословляет меня”.

Вскоре Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, расстался с этой жизнью, и мусульмане присягнули Абу Бакру. Он приказал Усаме выступить в поход.
Однако группа ансаров сочла необходимым отложить поход. Они попросили Умара ибн аль-Хаттаба поговорить по этому поводу с Абу Бакром. Они сказали Умару:
— Если он будет настаивать на выступлении в поход, то передай ему от нас, чтобы он назначил нашим командующим человека старше Усамы по возрасту.
Когда правдивейший Абу Бакр услышал от Умара то, что просили передать ансары, то от возмущения вскочил с места, схватил аль-Фарука за бороду и гневно воскликнул:
— Чтоб твоя мать осиротела и потеряла своего сына, ибн аль-Хаттаб! Его назначил командующим Посланник Аллаха, а ты мне приказываешь снять его?! Клянусь Аллахом, этого не будет!
Когда Умар вернулся к людям, они спросили его о результатах. Умар сказал:
— Идите прочь, вы, матери, которых потеряли своих сыновей! Из-за вас я получил, то, что причитается от халифа Посланника Аллаха!

Когда армия под руководством своего молодого командующего выступила в поход, халиф Посланника Аллаха Абу Бакр пешком провожал Усаму, который сидел на коне. Усама обратился к нему:
— О халиф Посланника Аллаха! Клянусь Аллахом, или ты сядешь на коня или же я спешусь.
Абу Бакр ответил:
— Нет, клянусь Аллахом, ты не спешишься, а я не сяду на коня! Неужели я не могу один час пройти пешком по пути Аллаха?!
Затем он продолжал:
— Да сохранит Аллах твою религию, безопасность и ниспошлёт тебе успех в твоих делах! Я прошу тебя выполнить то, что приказал тебе Посланник Аллаха.
Наклонившись у Усаме, Абу Бакр сказал:
— Если ты считаешь возможным, чтобы Умар помог мне здесь, то разреши ему остаться со мной.
Усама разрешил Умару остаться.

Вместе со своей армией Усама ибн Зайд продолжил поход и выполнил всё то, что повелел Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует. Конница мусульман захватила район аль-Балка и крепость ад-Дарум в Палестине, искоренив из сердец мусульман легенду о могуществе византийцев. Этим походом был открыт путь для дальнейших завоеваний в аш-Шаме, Египте и во всей Северной Африке вплоть до Атлантического океана…
Из похода Усама вернулся в седле того самого коня, на котором принял мученическую смерть его отец. С собой он вёз неисчислимые трофеи и огромную добычу. Было сказано даже: “Никто не видел другой такой армии, которая бы понесла такие небольшие потери и захватила такие богатые трофеи, как армия Усамы ибн Зайда”.

На протяжении всей своей жизни Усама ибн Зайд продолжал оставаться предметом почитания и возвеличивания всех мусульман, которые тем самым демонстрировали свою преданность Посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует.
Аль-Фарук назначил Усаме жалованье больше чем собственному сыну Абдулле ибн Умару. Абдулла сказал отцу:
— Послушай, отец, ты назначил жалованье Усаме в четыре тысячи, а мне в три тысячи. У его отца было не больше заслуг, чем у тебя, а у самого Усамы заслуг не больше, чем у меня.
Аль-Фарук ответил ему:
— Ты сильно ошибаешься… Его отца Посланник Аллаха любил больше, чем твоего. А самого Усаму Посланник Аллаха любил больше, чем тебя…
После этого Абдулла ибн Умар удовлетворился установленным ему жалованьем.
Всякий раз, встречая Усаму ибн Зайда, Умар ибн аль-Хаттаб говорил ему:
— Приветствую моего эмира…
Увидев человека, удивлённого таким приветствием, Умар пояснял:
— Моим эмиром его назначил Посланник Аллаха.

Да будет милостив Аллах к таким великодушным людям. История не знала более великих, совершенных и благородных личностей, чем сподвижники Посланника Аллаха, да благословит Аллах нашего Пророка и да будет доволен его сподвижниками.

Подробности

Категория: Сахабы

О Господь мой, если Ты лишаешь меня этого добра, то не лишай этого моего сына Саида”. (Отец Саида Зайд)
Вдали от людской суеты Зайд Ибн Амру Ибн Нуфайл наблюдал за курайшитами, которые отмечали один из своих праздников. Он видел мужчин в дорогих йеменских накидках, на головах которых были намотаны богатые чалмы, сделанные из тафты. Он видел женщин и детей, одетых в роскошные одежды, празднично разукрашенные. Пастухи гнали скот, украшенный разноцветными покрывалами и попонами, чтобы принести их в жертву рядом со своими идолами. Прислонившись спиной к стене Каабы, Зайд обратился к ним:
— О народ курайшитов! Овец создал Аллах. Он ниспослал им дождь с неба, чтобы они напились, и Он вырастил для них траву на земле, чтобы они насытились. А вы приносите их в жертву не во имя Его. Я вижу, что вы невежественный народ.

  К нему подскочил его дядя аль-Хаттаб, отец Умара Ибн аль-Хаттаба, и ударил его по лицу со словами:
— Да пропади ты пропадом! Мы выслушивали от тебя весь этот бред и терпели его. Однако теперь наше терпение истощилось.
После этого он настроил против Зайда неразумных людей из своего племени, которые подвергли его долгим и тяжёлым мучениям. Зайд был вынужден бежать из Мекки и скрываться на горе Хира. Аль-Хаттаб поручил группе курайшитской молодёжи следить за ним и не пускать в Мекку. Поэтому Зайду пришлось проникать в Мекку тайком. Тайком от курайшитов Зайд Ибн Амру Ибн Нуфайл встретился с Варакой Ибн Науфалом, Абдуллой Ибн Джахшем, Усманом Ибн аль-Харисом и дочерью Абдель Мутталиба Умаймой, тёткой Мухаммада Ибн Абдуллы. Они вместе рассуждали по поводу той глубины заблуждений, в которые впали арабы. Зайд сказал своим соратникам:
— Клянусь Аллахом, вам следует уяснить, что у вашего народа нет ничего за душой. Они исказили религию Ибрахима и нарушили её заветы. Изберите же для себя религию, которую бы вы исповедовали, если вы хотите спастись.
Четыре человека обратились к известным учёным из иудеев, христиан и представителям других религиозных общин, пытаясь найти у них истинную религию Ибрахима. Варака Ибн Науфал принял христианскую веру. Что же касается Абдуллы Ибн Джахша и Усмана Ибн аль-Хариса, то они так ни к чему определённому и не пришли. С самим же Зайдом Ибн Амру Ибн Нуфайлом произошла интересная история, о чём мы предпочитаем, чтобы он рассказал сам. Вот повествование Зайда:

“Ознакомившись с иудаизмом и христианством, я затем отказался от них, поскольку не нашёл того, чему можно доверять. После этого я напряжённо и повсюду начал разыскивать общину религии Ибрахима, пока не попал в аш-Шам. Мне говорили, что там проживает монах, владеющий знаниями Книги. Разыскав его, я изложил ему своё дело. Выслушав меня, он сказал:
— Я вижу, что тебе нужна религия Ибрахима, о мекканский брат. Не так ли?
— Да, это как раз то, чего я хочу, — ответил я.
— Ты ищешь религию, которой ещё нет сегодня, — сказал монах, — возвращайся к себе домой. Аллах ниспошлёт из вашего народа того, кто обновит религию Ибрахима. Когда ты узнаешь этого человека, то держись него.
Зайд отправился в обратный путь в Мекку, спеша найти возвещённого Пророка. Когда он был в дороге, Аллах послал Своего пророка Мухаммада, да благословит его Аллах и приветствует, с религией правильного пути и истины. Однако Зайд не успел увидеть его, так как подвергся нападению кочевых арабов, которые убили его, ещё до того, как он достиг Мекки, лишив его удовольствия лицезреть посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует. Уже будучи при смерти, Зайд обратил свой взор к небу и воззвал:
— О Господь мой, если Ты лишил меня этого добра, то не лишай этого моего сына Саида.

Всевышнему Аллаху было угодно ответить на мольбу Зайда. Как только посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, начал призывать людей к Исламу, Саид Ибн Зайд оказался в числе первых, кто уверовал в религию Аллаха и приняли миссию Его пророка, да благословит его Аллах и приветствует. В этом не было ничего удивительного, поскольку Саид воспитывался в доме, где осуждались заблуждения курайшитов, и он рос под влиянием своего отца, который всю свою жизнь непрестанно искал истину. Даже будучи при смерти, он также упорно и настойчиво стремился к ней.Саид не один принял Ислам. Вместе с ним в исламскую веру перешла его жена Фатима, дочь аль-Хаттаба и сестра Умара Ибн аль-Хаттаба.
Курайшитский юноша претерпел столько страданий и унижений от своих соотечественников, что этого с лихвой хватило бы, чтобы отвратить его от новой религии. Однако курайшиты не только не смогли заставить его отказаться от своей религии, но, наоборот, он со своей женой обратил в Ислам одного из самых солидных и грозных курайшитов — Умара Ибн аль-Хаттаба. Именно благодаря им он принял исламскую веру.
Саид Ибн Амру Ибн Нуфайл всю свою энергию молодости посвятил служению Исламу. Он принял Ислам, когда ему ещё не исполнилось и двадцати лет. Вместе с посланником Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, он принял участие во всех военных походах и кампаниях, кроме битвы при Бадре, так как именно в это время он был занят выполнением важного поручения Пророка. Вместе с другими мусульманами Саид участвовал в свержении трона хосроя и сокрушении господства византийского императора. Во всех битвах мусульман, где сражался Саид, он проявлял чудеса стойкости, мужества и отваги. Одним из блестящих подвигов Саида были его действия в битве при Ярмуке. Предоставим же слово самому герою, чтобы он рассказал нам часть из тех событий, которые произошли в этот день. Итак, Саид Ибн Амру Ибн Нуфайл повествует:

“В день битвы при Ярмуке нас было около двадцати четырёх тысяч, а выступившая против нас армия византийцев насчитывала сто двадцать тысяч воинов. Подобно громадной горе, армия противника огромной массой наступала на нас, как будто управляемая невидимой рукой. Впереди солдат с распятиями в руках шли епископы, патриархи и священники, громко читая молитвы, а огромная армия повторяла их, что производило впечатление раскатов грома. Когда мусульмане увидели приближение этой огромной силы, то их поразило огромное число врагов, и в сердца закралось чувство страха перед ними. Тогда перед мусульманами встал Абу Убайда Ибн аль-Джаррах и, стремясь вдохновить их на бой, сказал:
— О слуги Аллаха! Помогайте Аллаху, и Он придёт к вам на помощь, ниспослав вам стойкость. О слуги Аллаха! Будьте стойкими, ибо стойкость — средство спасения от неверия, и это поможет обрести вам благосклонность Аллаха и избежать позора. Направьте же ваши копья на врага и прикройтесь щитами. Ничего не говорите, кроме поминания Всевышнего и Всемогущего Аллаха в ваших душах, пока я командую вами с позволения Аллаха”.
Саид продолжал свой рассказ: “После этого из рядов мусульман вышел один человек и сказал Абу Убайде:
— Я твёрдо решил умереть в этот час. Есть ли у тебя что-нибудь, что ты хотел бы передать посланнику Аллаха?
Абу Убайда ответил:
— Да, передай ему от меня и от всех мусульман наше приветствие и скажи ему: “О, посланник Аллаха! Мы узнали, что обещанное нам нашим Господом есть сущая истина””.
Далее Саид рассказывал: “Услышав его слова и увидев, как он выхватывает свой меч из ножен, бросившись навстречу врагам Аллаха, я тут же крепко упёрся коленями в землю. Затем я выставил вперёд своё копьё и пронзил первого вражеского всадника, подскочившего к нам. После этого я ринулся на врага, и Аллах изгнал страх из моего сердца. Мусульмане яростно и отважно атаковали византийцев и героически продолжали сражаться до тех пор, пока Аллах не даровал правоверным победу”.

После этого Саид Ибн Зайд участвовал в покорении Дамаска. Когда его население подчинилось мусульманам, Абу Убайда Ибн аль-Джаррах назначил Саида наместником в Дамаске, который стал, таким образом, первым мусульманским правителем в нём.
Во времена омеййадов с Саидом Ибн Зайдом случилась история, о которой потом долгое время вспоминали жители Йасриба. Дочь Увайса Арва заявила, что Саид Ибн Зайд захватил часть её земли и присоединил к своей. Она повсюду начала рассказывать об этом любому встречному мусульманину. Затем Арва направила свою жалобу по этому поводу Марвану Ибн аль-Хакаму и в Медину. Для разбирательства Марван послал к Саиду своих людей. Попав в сложную ситуацию, сподвижник посланника Аллаха сказал:
— Они считают, что я её притесняю! Это каким же образом? Я сам слышал слова посланника Аллаха: Тот, кто вероломно присвоит хотя бы пядь земли, в день Воскресения будет окружён со всех сторон семью стенами. О Боже, она говорит, что я поступил с ней несправедливо! Если она лжёт, то пусть ослепнет и упадёт в тот самый колодец, из-за которого она затеяла тяжбу со мной. Ярче моего права только свет, который покажет мусульманам, что я её нисколько не обидел и был справедлив.
После этого прошло совсем немного времени, как по долине Акик пронёсся мощный сель, подобного которому люди никогда раньше в этой долине не видели. Этот поток обнажил границу участков, по поводу которой разгорелся спор. Мусульманам стало ясно, что Саид был прав. Едва прошёл месяц после этого, как женщина ослепла. Расхаживая по своей земле, она случайно упала в этот самый колодец. Абдулла Ибн Умар сказал:
— Когда мы были мальчиками, то слышали, как один человек сказал другому: “Чтоб Аллах ослепил тебя, как Он ослепил Арву!” Ничего удивительного в этом нет, поскольку посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, говорил: Страшитесь мольбы обиженного, так как между ней и Аллахом нет преграды. Иначе каким же образом мог стать обиженный Саид Ибн Зайд одним из десяти проповедников Рая?!

Подробности

Категория: Сахабы

Как бы мне хотелось, чтобы у меня были люди, подобные Умайру Ибн Сааду, на помощь которых я мог бы опереться в делах мусульман”. (Умар Ибн аль-Хаттаб)

Ранее мы уже познакомились с ярким и прекрасным событием в жизни славного сподвижника посланника Аллаха Умайра Ибн Саада во времена его юности. А теперь давайте познакомимся с другим блестящим и замечательным эпизодом в его жизни, когда Умайр был уже взрослым человеком. Вы убедитесь, что по своему величию и великолепию второе событие нисколько не уступает первому. Жители Хомса всегда проявляли сильное недовольство в отношении своих правителей и много жаловались на них. Всякий раз, как только к ним прибывал новый наместник, они тут же находили в нём недостатки, подсчитывали проступки, ставили об этом в известность халифа мусульман и просили его заменить этого наместника другим, более подходящим для них.
В конце концов аль-Фарук решил прислать им в качестве наместника безупречного и лишённого всяких недостатков человека. Подобно тому, как воин тщательно проверяет стрелы в своём колчане, аль-Фарук так же тщательно испытал всех своих соратников и пришёл к выводу, что никто лучше Умайра Ибн Саада не справится с этой задачей. В это время Умайр находился в боевом походе на северо-востоке аш-Шама во главе армии, сражающейся во имя Аллаха. Он освобождал города, сокрушал крепости, подчинял племена и сооружал мечети всюду, где ступала его нога. Несмотря на всё это, вождь правоверных отозвал Умайра и, назначив его наместником Хомса, приказал ему отправиться туда. Умайр подчинился приказу, хотя это ему и не понравилось, так как его любимым делом был Джихад во имя Аллаха.
Прибыв в Хомс, Умайр созвал людей на соборный Намаз. Закончив его, он обратился к людям. Воздав хвалу Аллаху и возблагодарив Его, Умайр благословил Его пророка Мухаммада, а затем сказал:
— О люди! Поистине, Ислам — это прочная цитадель и крепкие врата. Оплот же Ислама — это справедливость, а его врата — это истина. Если же рухнет цитадель и будут сокрушены врата, то будет попрана святость и неприкосновенность этой религии. Но пока силён правитель, Ислам несокрушим. Сила же правителя не заключается в искусстве владения плетью и отрубании голов мечом. Эта сила состоит в справедливом и законном правлении. После этого Умайр приступил к исполнению своих обязанностей в соответствии с изложенным им в своей краткой проповеди основным законом.

В течение целого года правления в Хомсе Умайра Ибн Саада он не написал ни одного письма вождю правоверных и не направил в мусульманскую казну ни дирхема или динара налогов. Душу Умара начали обуревать сомнения, поскольку он очень сильно опасался за самоуправство своих наместников и вероятность выхода их из-под своей власти. Непогрешимым для него был только посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует. Умар сказал своему писарю: “Пиши послание Умайру Ибн Сааду, в котором укажи: “Когда ты получишь это послание вождя правоверных, то оставляй Хомс и отправляйся прямо к нему, захватив с собой всю сумму собранных для мусульман налогов””.
Получив послание Умара, Умайр Ибн Саад приготовил котомку с припасами, повесил на плечо миску и сосуд для омовения, взял в руку копьё и, оставив за своей спиной Хомс и территорию этого эмирата, пешком отправился в путь, взяв направление на Медину. Подходя к Медине, Умайр имел вид бледного и измождённого человека с длинными лохматыми волосами, на лице которого в полной мере отразились тяготы нелёгкого пути. Когда Умайр вошёл к вождю правоверных Умару Ибн аль-Хаттабу, тот изумился его видом и спросил:
— Что случилось с тобой, о Умайр?
Умайр ответил:
— Ничего со мной не случилось, о вождь правоверных! Хвала Аллаху, я здоров и в полном порядке. Я несу с собой весь мир и тащу его за рога.
Умар спросил:
— И какой же мир ты несёшь с собой? (Он полагал, что Умайр привёз деньги в мусульманскую казну.)
— Со мной моя котомка с провизией, миска для еды, мытья головы и стирки одежды, а также бурдюк для омовения и питьевой воды. Таким образом, о вождь правоверных, весь мир и сводится к этому моему багажу, а в излишестве ни я, ни другие не испытывают нужды.
— Ты что, пришёл пешком? — спросил Умар.
— Да, о вождь правоверных, — ответил Умайр.
— Разве твои подданные в эмирате не дали тебе верховое животное, чтобы ты мог приехать на нём? — спросил Умар.
— Нет, сами они мне ничего не дали, а я не стал просить у них, — сказал Умайр.
— А где же то, что ты привёз в казну мусульман? — спросил Умар.
— А я ничего и не привёз, — сказал Умайр.
— Отчего же? — воскликнул Умар.
— Когда я прибыл в Хомс, — ответил Умайр, — то собрал самых праведных из его жителей и поручил им сбор причитающихся налогов. Всякий раз, когда они что-нибудь собирали, я советовался с ними по поводу этих средств и тут же распределял их среди тех, кто этого заслуживал из местных жителей.
Тут Умар повелел своему писарю:
— Возобнови приказ о назначении Умайра наместником Хомса.
Умайр воскликнул:
— Ни в коем случае! Это как раз то, чего мне совсем не хочется. Я не собираюсь больше быть ни твоим, ни чьим-то ещё после тебя наместником, о вождь правоверных.
Затем Умайр попросил у Умара разрешения поселиться в деревне в пригородах Медины, где проживали его родственники, на что Умар дал своё согласие.

Прошло не так много времени с тех пор, как Умайр отправился в свою деревню, и Умар решил проверить надёжность и правдивость своего соратника. Он сказал одному из своих приближённых по имени аль-Харис:
— О Харис, отправляйся к Умайру Ибн Сааду и остановись у него дома в качестве гостя. Если заметишь, что он живёт в достатке, возвращайся, как ни в чём не бывало. Если же увидишь, что он сильно бедствует, то отдай ему эти деньги.
И Умар передал аль-Харису кошелёк со ста динарами. Прибыв в деревню Умайра Ибн Саада, аль-Харис спросил о нём, и люди показали его дом. Встретившись с Умайром, аль-Харис сказал:
— Мир тебе и милость Аллаха.
— И тебе мир, милость Аллаха и Его благословение, — ответил Умайр. — Откуда ты прибыл?
— Из Медины, — ответил аль-Харис.
— Ну и как там дела у мусульман? — спросил Умайр.
— Всё в порядке, — ответил аль-Харис.
— А как поживает вождь правоверных, — спросил Умайр.
— В добром здравии, — ответил аль-Харис.
— Продолжает ли он наказывать людей? — спросил Умайр.
— Да, конечно. Он так побил своего сына за совершённый грех, что тот умер от побоев, — ответил аль-Харис.
Умайр воскликнул:
— О Аллах, помоги Умару. Я уверен в его сильнейшей любви к Тебе!
Аль-Харис пробыл в гостях у Умайра Ибн Саада три дня, и каждый день Умайр подавал ему ячменную лепёшку. На третий день один из жителей деревни сказал аль-Харису: “Ты очень обременил Умайра и его родных, поставив их в сложное положение. У них ничего нет, кроме этой лепёшки, которую они отрывают от себя и угощают тебя. Они все голодают и бедствуют. Если ты не возражаешь, то переходи в мой дом, и я тебя охотно приму”. После этого аль-Харис достал кошелёк с динарами и вручил деньги Умайру.
—Что это? — воскликнул Умайр.
Аль-Харис сказал:
— Эти деньги послал тебе вождь правоверных.
— Верни их ему, — сказал Умайр. — Передай ему привет и скажи, что Умайр в них не нуждается.
Тут в дело вмешалась жена Умайра, которая слышала разговор своего мужа с гостем.
— Возьми эти деньги, о Умайр! — воскликнула она. — Если ты нуждаешься в них, то потрать их. Если же они тебе не нужны, то израсходуй их по прямому назначению, так как здесь много нуждающихся.
Услышав эти слова, аль-Харис сунул динары в руки Умайра и поспешно удалился. Взяв деньги, Умайр разложил их по маленьким кошелькам и начал каждый день раздавать их нуждающимся, в первую очередь сиротам павших в походах воинов .
Когда аль-Харис вернулся в Медину, Умар спросил его:
— Ну, что ты видел, о Харис?
— Большую нужду, о вождь правоверных, — ответил аль-Харис.
— Отдал ли ты ему динары? — спросил Умар.
— Да, о вождь правоверных, — ответил аль-Харис.
— А что он сделал с ними? — спросил Умар.
— Не знаю, — сказал аль-Харис. — Я не думаю, что он возьмёт себе хотя бы один дирхем из этих денег.
Аль-Фарук направил Умайру письмо, в котором написал: “Если ты получишь это моё письмо, то не выпускай его из рук, пока не прибудешь ко мне”.
Умайр Ибн Саад направился в Медину и по прибытии предстал перед вождём правоверных. Умар поздоровался с ним и горячо поприветствовал его, усадив рядом с собой. Затем Умар спросил:
— Ну, что же ты сделал с динарами, о Умайр?
— А какое тебе до них теперь дело, о Умар, если ты отдал их мне? — воскликнул Умайр.
— Я твёрдо решил, что ты обязан сообщить мне, что ты с ними сделал, — сказал Умар.
— Я сберёг их для себя, чтобы они принесли мне пользу в тот день, когда уже не помогут ни богатства, ни люди.., — сказал Умайр.
Глаза Умара наполнились слезами, и он сказал:
— Свидетельствую, что ты из тех людей, которые всегда стремятся оказать помощь другим, даже если и сами испытывают сильную нужду.
Затем он повелел одарить Умайра продовольствием в размерах полной поклажи одного верблюда и двумя комплектами одежды.
Умайр сказал:
— В продовольствии у нас нет нужды, о вождь правоверных. Я оставил у родственников две меры ячменя, а до тех пор, пока мы съедим его, Всемогущий Аллах ниспошлёт нам пропитание. Ну а одежду я возьму для жены. Её одеяние настолько стало ветхим, что она ходит почти обнажённая.

Вскоре после этой встречи аль-Фарука (Умара) со своим соратником, Аллах позволил Умайру Ибн Сааду присоединиться к Его любимому Пророку Мухаммаду Ибн Абдулле, да благословит его Аллах и приветствует, после долгого периода страстного стремления Умайра встретиться с ним. С чистой душой и уверенным шагом Умайр ушёл по пути Будущей жизни, не отягощённый никакими мирскими тяготами и не изнемогая под грузом земных забот. Он ушёл из этой жизни, неся с собой его свет, его наставление, набожность и благочестие… Когда до аль-Фарука дошла весть о кончине Умайра, глубокая грусть появилась на его лице, а сердце преисполнилось скорбью. Он сказал: “Как бы мне хотелось, чтобы у меня были люди, подобные Умайру Ибн Сааду, на помощь которых я мог бы опереться в делах мусульман”.
Да будет Аллах доволен Умайром Ибн Саадом, и да упокоит Он его… Умайр был уникальным образцом среди всех людей, прилежным и успевающим учеником в школе Мухаммада Ибн Абдуллы, да благословит его Аллах и приветствует.

Подробности

Категория: Сахабы

Да благословит тебя Аллах за то, что ты дал, да благословит тебя Аллах за то, что ты не отдал”. (Из призыва Посланника, да благословит его Аллах и приветствует)

Он был одним из тех восьми первых, которые приняли исламскую веру. Он был одним из десяти, возвестивших о Рае. Он был также одним из шестерых членов совета в день избрания халифа после аль-Фарука. Он был среди молодёжи Медины, когда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сплачивал там ряды мусульман. В доисламскую эпоху его имя было Абд Амру. Когда же он принял исламскую веру, благородный посланник Аллаха назвал его Абдуррахманом (слугой Милостивого) Таков Абдуррахман Ибн Ауф, да будет Аллах доволен им, и да упокоит Он его.

Абдуррахман Ибн Ауф принял исламскую веру до того, как благородный посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, вошёл в дом аль-Аркама, и двумя днями позже того, как Ислам принял Правдивейший Абу Бакр. Подобно всем первым мусульманам, Абдуррахман претерпел такие же тяжкие испытания. Однако, как и они, он выстоял, был твёрдым и правдивым в вере. Как и многие другие мусульмане, спасая свою веру, он переселился в Эфиопию. Когда посланнику Аллаха и его сподвижникам было разрешено Аллахом переселиться в Медину, Абдуррахман был в авангарде тех, кто переселился во имя Аллаха и Его посланника, да благословит его Аллах и приветствует.
Когда посланник Аллаха начал братание мухаджиров с ансарами, он побратал Абдуррахмана с Саадом Ибн ар-Рабиа аль-Ансари. Саад сказал своему брату Абдуррахману Ибн Ауфу: “О брат мой! Я самый крупный собственник в Медине, и у меня есть два сада. Кроме того, я женат на двух женщинах. Выбери сам из этих двух садов один, который тебе приглянется, и я уступлю его тебе, а также выбирай одну из моих жён, которая нравится тебе больше, чтобы я развёлся с ней, и ты смог бы взять её”.
Абдуррахман ответил своему брату аль-Ансари: “Да благословит Аллах тебя, твоих близких и твоё имущество. Но мне хотелось бы, чтобы ты показал мне, где здесь базар.” Саад показал Абдуррахману базар, и он начал торговать там, покупать и продавать товар, извлекать доходы и копить средства. Очень скоро Абдуррахман собрал необходимые средства для махра, женился, а затем пришёл к посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, распространяя вокруг себя ароматы благовоний.
— Что с тобой? — удивлённо воскликнул Пророк.
— Я женился, — ответил Абдуррахман.
Посланник Аллаха спросил:
— А какой махр ты выделил своей жене?
— Я дал ей один нават золота, — ответил Абдуррахман.
— И обязательно устрой угощение, подав хотя бы одного барашка, и да благословит тебя Аллах в твоём имуществе. — сказал посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует
“Ко мне пришло так много людей, что мне даже показалось, — стоит поднять любой камень, как я найду под ним золото или серебро”, — рассказывал Абдуррахман.

В битве при Бадре Абдуррахман Ибн Ауф геройски сражался во имя Аллаха и в бою убил врага Аллаха Умайра Ибн Усмана Ибн Кааба ат-Таймийу. В битве при Ухуде Абдуррахман проявил твёрдость, когда дрогнули воины, и сохранял стойкость, когда потерпевшие поражение начали отступать. Когда он вышел из боя, на его теле насчитывалось более двадцати ран, некоторые из которых были настолько серьёзны и велики, что в них свободно входила рука. Наряду со всеми этими подвигами Джихад Абдуррахмана Ибн Ауфа на поле боя не шёл ни в какое сравнение с его Джихадом в пожертвовании своим имуществом.
Однажды, намереваясь снарядить отряд для проведения военного похода, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, обратился к своим сподвижникам со следующими словами: “Делайте ваши пожертвования, так как я намереваюсь отправить военную экспедицию”. Абдуррахман Ибн Ауф помчался домой, затем быстро вернулся и сказал: “О посланник Аллаха! У меня есть четыре тысячи, из которых две я ссудил моему Владыке, а две оставил моим детям”. Услышав это, посланник Аллаха воскликнул: Да благословит тебя Аллах за то, что ты дал… Да благословит тебя Аллах за то, что ты не отдал…

Когда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, принял решение совершить военный поход на Табук, а это был последний в его жизни поход, он испытывал большую нужду как в средствах, так и воинах. Византийская армия была очень многочисленной, а Медину именно в этот год поразила сильнейшая засуха. Войскам предстоял длительный и тяжёлый переход, продовольствия было мало, а нехватка верховых животных была такой острой, что когда к Пророку пришла группа верующих с настоятельной просьбой взять их в поход, он был вынужден отказать им, поскольку им не хватало верховых животных. Со слезами на глазах и очень опечаленные, эти люди удалились, сетуя на невозможность сделать свой вклад в общее дело. Этих людей назвали “плаксами”, а силы, участвующие в походе, — “армией тяжёлого положения”.
В такой ситуации посланник Аллаха повелел своим сподвижникам делать пожертвования во имя Аллаха, указав, что это доброе дело будет зачтено Аллахом. Все мусульмане как один бросились исполнять призыв Пророка, да благословит его Аллах и приветствует. Среди первых жертвующих был Абдуррахман Ибн Ауф, который сделал свой вклад в размере 200 унций золота. По этому поводу Умар Ибн аль-Хаттаб сказал посланнику Аллаха: “То, что делает Абдуррахман, является грехом. Он же совсем ничего не оставил своим родным и близким”. Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, спросил:
— Оставил ли ты, о Абдуррахман, что-нибудь своим близким?
Он ответил:
— Да… я оставил им нечто большее и лучшее из того, что я потратил.
— Это сколько же? — спросил посланник Аллаха.
— Это всё обещанное Аллахом и посланником Его пропитание, добро и награду, — ответил Абдуррахман.
Мусульманская армия выступила в поход на Табук. В этом походе Аллах удостоил Абдуррахмана Ибн Ауфа такой чести, какой не был удостоин ни один из мусульман. Однажды пришло время Намаза, а посланника Аллаха не было. Тогда Абдуррахман Ибн Ауф собрал мусульман и, заняв место имама, начал сам руководить общим Намазом. Едва закончился первый ракат, как к молящимся присоединился посланник Аллаха. Следуя за действиям Абдуррахмана Ибн Ауфа, он встал в ряды молящихся и отмолился за его спиной. Разве может быть что-нибудь более почётнее и достойнее, чем быть имамом у вождя всех людей и имама пророков Мухаммада Ибн Абдуллы, да благословит его Аллах и приветствует?

Когда посланник Аллаха скончался, да благословит его Аллах и приветствует, то Абдуррахман Ибн Ауф стал защитником интересов матерей правоверных (жён Пророка) и их опекуном. Он ходатайствовал о их нуждах, сопровождал их в поездках и паломничестве, покрывая их паланкины зелёными балдахинами и показывая им различные интересующие их достопримечательности. Благодаря таким похвальным качествам своего характера и беззаветному доверию ему со стороны матерей правоверных, Абдуррахман Ибн Ауф мог гордиться и восхищаться собой. Благотворительность Абдуррахмана Ибн Ауфа в отношении мусульман и матерей правоверных достигла такой степени, что он продал принадлежавшую ему землю за сорок тысяч динаров и полностью разделил эти деньги между людьми племени Зухра, а также бедными мусульманами и мухаджирами. Деньги получили также все жёны Пророка, и когда мать правоверных Аиша получила причитающуюся ей долю, то воскликнула: “Кто же послал эти деньги?” Когда же ей ответили, что это сделал Абдуррахман Ибн Ауф, то Аиша сказала: “А ведь посланник Аллаха говорил: Никто не проявит к вам жалости после меня, кроме стойких”.

Призыв посланника Аллаха к Всевышнему ниспослать благословение Абдуррахману Ибн Ауфу и держать его под Своей сенью сопутствовал ему в течение всей жизни. Абдуррахман стал богатейшим и самым зажиточным из сподвижников посланника Аллаха. Его торговля росла и приумножалась, а караваны, принадлежавшие Абдуррахману, непрерывно уходили из Медины и прибывали в неё, доставляя её жителям пшеницу, муку, масло, одежды, посуду, благовония, а также всё необходимое. Из Медины караваны Абдуррахмана вывозили излишки лучшей продукции, производимой там.
Однажды в Медину прибыл очередной караван Абдуррахмана Ибн Ауфа, в котором было семьсот вьючных животных. Да, именно так. Там было семьсот вьючных животных, которые привезли продовольствие, а также другие товары, необходимые людям. Как только караван вступил на территорию Медины, земля вздрогнула сильнейшим образом, а в её недрах раздался сильный шум и рокот. Аиша воскликнула: “Что означают эти толчки и шум?” Ей сказали: “Это караван Абдуррахмана Ибн Ауфа, в котором семьсот верблюдов привезли пшеницу, муку и другое продовольствие”. Аиша, да будет доволен ею Аллах, воскликнула:
— Да будет благословение Аллаха в том, чем Он наградил его в этом мире, и да будет награда его более великой в ином мире. Я слышала, как посланник Аллаха говорил: Наградой Абдуррахману Ибн Ауфу будет то, что он попадёт в Рай”.
Ещё до того, как верблюды каравана опустились на землю, гонец передал Абдуррахману Ибн Ауфу слова матери правоверных, содержащие радостную весть о том, что он попадёт в Рай. Едва его ушей достигло это счастливое известие, как он, окрылённый, помчался к Аише и сразу же спросил её: “О мать правоверных, неужели ты слышала это от самого посланника Аллаха?!”
— Да, — ответила она.
Абдуррахмана обуяла радость, и он воскликнул: “О если бы я мог, то вошёл бы в Рай и стоя… Я торжественно свидетельствую, о мать правоверных, что весь этот караван со всем грузом, вьюками и поклажей я жертвую во имя Аллаха”.

После этого прекрасного и сияющего дня, когда Абдуррахману Ибн Ауфу пришла добрая весть о том, что ему суждено попасть в Рай, усилилось и возросло его стремление расходовать средства во имя Аллаха и делать пожертвования. Абдуррахман начал направо и налево, негласно и открыто, делать большие пожертвования. Вначале он пожертвовал сорок тысяч дирхемов серебром, а затем сорок тысяч динаров золотом. Его следующий взнос составил двести унций золота. Кроме того, Абдуррахман предоставил 500 коней для отряда муджахидов, а затем ещё 1500 верховых животных для другого отряда.
Находясь при смерти, Абдуррахман Ибн Ауф отпустил на свободу большое число своих рабов. Наряду с этим, он завещал каждому из оставшихся в живых участников битвы при Бадре 400 динаров золотом. И каждый из этих ста бойцов получил эту сумму. Большая сумма была также завещана каждой из матерей правоверных. Мать правоверных Аиша часто вспоминала Абдуррахмана с мольбой: “Да напоит его Аллах из Салсабила”. И после всего этого то, что он оставил своим прямым наследникам, составляло несметное богатство. Его наследство включало тысячу верблюдов, сто коней и три тысячи овец. Каждая из четырёх жён Абдуррахмана получила причитающуюся ей долю наследства в размере восьмидесяти тысяч. Оставшегося после него золота и серебра было так много, что делившие его между собой наследники устали рубить слитки топорами. Всё это богатство пришло к Абдуррахману благодаря тому, что посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, воззвал к Всевышнему, испрашивая благословения Всевышнего для имущества Абдуррахмана.
Однако эти богатства не испортили и не изменили Абдуррахмана Ибн Ауфа. Когда люди видели его среди своих рабов, то по своему внешнему виду он ничем не выделялся среди них. Как-то в один из дней Абдуррахману принесли пищу, когда он постился. Он посмотрел на этого человека, а затем вымолвил:
— Погиб Мусаб Ибн Умайр, который был лучше меня, а мы нашли ему такой саван, который закрывал голову, но открывал ноги, или же закрывал ноги, но открывал голову. Аллах сделал для нас такой мир, какой сделал… Истинно, боюсь я, что уже скоро воздаётся нам должное…
Затем он начал рыдать, расстроившись до такой степени, что почувствовал отвращение к пище. Вечное блаженство Абдуррахману Ибн Ауфу и тысяча великих радостей. Радостную весть о Рае ему принёс наиправдивейший Мухаммад Ибн Абдулла, да благословит его Аллах и приветствует. Погребальные носилки с телом Абдуррахмана к его последнему прибежищу нёс дядя посланника Аллаха Саад Ибн Абу Ваккас. Намаз над ним совершил Зу ан-Нурайн Усман Ибн Аффан, а в последний путь провожал вождь правоверных Али Ибн Абу Талиб, который сказал: “Ты достиг и познал чистоту этой жизни, избежав любой лжи. Да ниспошлёт Аллах тебе Свою милость”.

Подробности

Категория: Сахабы

Я увидел Джаафара в Раю с крыльями, обагрёнными кровью…” (Священный хадис)

В роду Абд Манафа было пять мужчин, чрезвычайно похожих на посланника Аллаха, мир ему и благословения Аллаха. Это сходство было настолько поразительным, что люди со слабым зрением часто путали Пророка с этими мужчинами. Не сомневаюсь, что тебе, о мой читатель, хотелось бы узнать, кто же были эти пятеро, так похожие на пророка Аллаха. Давайте же познакомимся с ними поближе. Вот эти люди: Абу Суфйан Ибн аль-Харис Ибн Абдель Мутталиб, который был сыном дяди посланника Аллаха и его молочным братом. Вторым был Кусам Ибн аль-Аббас Ибн Абдель Мутталиб, также сын дяди Пророка. Третьим был дед имама аш-Шафии ас-Саиб Ибн Убайд Ибн Абд Йазид Ибн Хашим. Четвёртым был аль-Хасан Ибн Али, сын дочери посланника Аллаха и его внук. Пятым же был Джаафар Ибн Абу Талиб, брат вождя правоверных Али Ибн Абу Талиба.
Так давай же, о мой читатель, я поведаю тебе о некоторых ярких событиях в жизни Джаафара. Несмотря на свою знатность в племени курайшитов и высокое положение среди них, Абу Талиб был бедным и многодетным человеком. Положение ёще больше ухудшилось из-за сильнейшей засухи, постигшей курайшитов в тот год. Посевы погибли, произошёл падёж скота, и люди были вынуждены глодать высохшие кости.
Среди хашимитов самыми богатыми людьми в то время были Мухаммад Ибн Абдулла и его дядя аль-Аббас. Как-то Мухаммад сказал аль-Аббасу: “О дядя! У твоего брата Абу Талиба большая семья, а из-за засухи и отсутствия дождей начался голод среди людей. Давай поедем к нему и немного облегчим его существование: я возьму одного из его сыновей, а ты другого, и выкормим их. Тем самым мы уменьшим количество ртов в его семье”. Аль-Аббас сказал: “Ты призвал к добру и настоял на благотворительности”. Затем они отправились к Абу Талибу и, придя к нему, сказали: “Мы хотим немного облегчить твоё тяжкое бремя содержания такой большой семьи и уменьшить беду, постигшую людей”. Абу-Талиб сказал им: “Если вы оставите мне Акила, то делайте, как считаете нужным…” Мухаммад взял в свою семью Али, а аль-Аббас Джаафара. Когда Али жил у Мухаммада, Аллах ниспослал ему истинную и праведную религию, и он стал первым юношей, уверовавшим в Ислам.
Джаафар продолжал жить в доме своего дяди аль-Аббаса, пока не возмужал, принял исламскую веру и стал самостоятельным человеком. С самого начала Джаафар Ибн Абу Талиб и его жена Асма, дочь Умайса, стали искренними приверженцами светлого пути истины. Они приняли исламскую веру у Правдивого ещё до того, как посланник Аллаха, мир ему и благословения Аллаха, вступил в дом аль-Аркама. Хашимитский юноша и его молодая жена сполна испытали на себе, как и все первые мусульмане, гонения и преследования со стороны курайшитов. Однако они стойко перенесли все обиды, поскольку твёрдо знали, что путь в Рай тернист, мучителен и чрезвычайно сложен. Но особенно отравляло их существование, а также жизнь их братьев в Аллахе то, что курайшиты не позволяли им совершать религиозные обряды Ислама и наслаждаться истинным поклонением, следя буквально за каждым их шагом. В подобной ситуации Джаафар Ибн Абу Талиб попросил у посланника Аллаха, мир ему и благословения Аллаха, позволения переселиться вместе с женой и группой сподвижников в Эфиопию. Пророк разрешил им сделать это, хотя ему было грустно расставаться с ними.
Разумеется, Джаафару было очень нелегко убеждать чистых и невинных людей покинуть свою родину, обжитые дома, где прошли их детство и юность, единственная вина которых состояла в том, что они сказали: “Наш Господь — Аллах”. Вместе с тем, у Пророка, мир ему и благословения Аллаха, не было силы и могущества, чтобы уберечь людей от козней курайшитов. Во главе с Джаафаром Ибн Абу Талибом первые мусульманские переселенцы прибыли на землю Эфиопии, где и обосновались под опекой и защитой справедливого и праведного эфиопского негуса. Впервые с тех пор, как эти люди приняли Ислам, они обрели чувство безопасности и испытали наслаждение истинного поклонения, когда никто и ничто не омрачало чистоту их подлинного счастья. Как только курайшитам стало известно, что группа мусульман переселилась в Эфиопию, царь которой гарантировал защиту их религии и свободу вероисповедания, они начали вынашивать планы убийства мусульман или их насилъного возвращения с целью посадить в тюрьму. Но давайте дадим здесь слово Умм Саламе, чтобы она всё рассказала сама, будучи очевидцем этих событий. Итак, Умм Салама, которая стала одной из жён Пророка, мир ему и благословения Аллаха, рассказала следующее:

“Вступив на землю Эфиопии, мы обрели добрых соседей и подлинную безопасность для нашей религии. Мы смогли свободно поклоняться Господу нашему, Всевышнему Аллаху, не опасаясь вреда со стороны кого бы то ни было или чьих-то злых высказываний. Когда об этом стало известно курайшитам, они задумали недоброе против нас и послали к негусу двух своих сильных людей: Амру Ибн аль-Аса и Абдаллу Ибн Абу Рабиа. Вместе с ними курайшиты направили богатые дары для негуса и его епископов из того, чем славилась земля Хиджаза. При этом посланцам было сказано, чтобы они одарили каждого епископа, прежде чем начнут обсуждать наш вопрос с царём Эфиопии”.
По прибытии в Эфиопию посланцы курайшитов встретились с епископами и одарили каждого из них, никого не забыв. При этом каждому епископу было сказано следующее: “На земле царя Эфиопии поселилась группа наших юных глупцов, отвергнувших религию своих отцов и дедов, а также внёсших раскол в свою нацию. Когда мы скажем об этом царю, подскажите ему, чтобы он выдал их нам, ничего не спрашивая об их религии. Вожди их народа хорошо знают их и осведомлены об их вероубеждении. — Да… — ответили епископы. Умм Салама продолжала свой рассказ: “Для Амру и его компаньона не было ничего ненавистнее и неприятнее, чем видеть, как негус приглашает кого-нибудь из нас и выслушивает его”.
После этого оба посланца курайшитов пришли к негусу и преподнесли ему богатые дары, которым он очень обрадовался, и пришёл в восхищение. Затем посланцы сказали ему:
— О царь Эфиопии, в твоём царстве нашла убежище кучка отщепенцев из нашего народа. Они исповедуют религию, которая неизвестна ни нам, ни вам. Эти люди отвергли нашу религию и не приняли вашу. Нас послали к тебе вожди и руководители их народа, чтобы ты выдворил их обратно. Нашим мудрецам хорошо известно, какую смуту они творят.
Негус посмотрел на своих епископов, которые сказали:
— Истинно так, о царь… Их народ лучше знает их, а также то, что они сотворили. Выдай им этих людей, и пусть они сами с ними разбираются.
Царь сильно разгневался, услышав такие речи своих епископов и сказал:
— Но нет, клянусь Господом, я никому не выдам этих людей, пока не призову их к себе и не расспрошу их о том, что им приписывают. Если они такие, как говорят эти люди, то я отдам им их. Если же дело обстоит иначе, то я защищу их и буду жить с ними в мире, пока им нужна будет моя защита.
Умм Салама продолжала: “Затем негус послал за нами, чтобы мы прибыли для встречи с ним. Прежде чем отправиться к негусу, мы собрались посовещаться. Некоторые сказали: “Царь начнёт расспрашивать вас о вашей религии, поэтому говорите откровенно о том, во что веруете. Пусть от имени вас всех говорит Джаафар Ибн Абу Талиб, а другие молчат”. После этого мы отправились к негусу, который позвал также своих епископов. В своих зелёных рясах и клобуках они расселись справа и слева от царя, разложив вокруг себя свои книги. У царя находились также Амру Ибн аль-Ас и Абдулла Ибн Абу Рабиа. Когда все приготовились, негус обратился к нам:
— Что же это за религия, которую вы себе придумали и из-за этого отказались от религии вашего народа? Почему вы не приняли мою религию или любую другую из существующих религий?
Вперёд выступил Джаафар Ибн Абу Талиб и сказал: “О царь, мы были невежественным народом, поклонялись идолам, ели мертвечину, творили грехи, не поддерживали родственных связей, не уважали соседей, а сильный из нас уничтожал слабого. В таком состоянии мы и пребывали до того как Аллах ниспослал нам Своего посланника из нашей среды, честность, правдивость и целомудрие которого нам хорошо известны… Он призвал нас к Аллаху, единобожию и поклонению только Ему Одному, а также к отказу от поклонения камням и идолам, которым ранее поклонялись мы и наши отцы… Он повелел нам всегда говорить правду, быть честными, поддерживать родственные связи и добрые отношения с соседями, не совершать недозволенных действий и не проливать напрасно кровь. Он запретил нам непристойности, говорить ложь, отбирать деньги у сирот и порочить целомудренных женщин. Он повелел нам поклоняться Одному Аллаху, ничего не приобщая к Нему, совершать Намаз, выплачивать закят и поститься в месяц Рамадан… Мы поверили ему, уверовали в него и последовали за ним в том, с чем он пришёл от Аллаха. Мы позволяли себе то, что нам было дозволено, и не разрешали того, что нам было запрещено. А наш же народ, о царь, отнёсся к нам враждебно и подверг нас тягчайшим испытаниям, чтобы мы отказались от нашей религии и вернулись к поклонению идолам… Когда они обошлись с нами так несправедливо, всячески притесняя нас, творя беззаконие, препятствуя нам исповедовать нашу религию, мы переселились в твою страну, отдав тебе предпочтение среди других властителей, надеясь жить в добрососедстве с тобой, не подвергаясь несправедливости с твоей стороны”.
Умм Салама продолжала: “Обратившись к Джаафару Ибн Абу Талибу, негус спросил: “Имеешь ли ты с собой что-нибудь из того, с чем ваш Пророк пришёл от Аллаха?” “Да” — ответил Джаафар. “Тогда прочти мне что-нибудь”, — попросил царь. Джаафар прочитал: “Каф, Ха, Йа, Айн, Сад. Сие есть повествование о милости, оказанной твоим Владыкой слуге Его, Закарии, когда он воззвал к Владыке своему втайне. Он сказал: “Владыка мой, ослабли кости мои, и голова моя блещет сединой, но никогда, Владыка мой, не был лишён благословения мой Намаз к Тебе”. (Марйам, 1—4). И далее он закончил вступительную часть этой суры”.
Умм Салама продолжала свой рассказ далее: “Услышав всё это, негус так разрыдался, что его борода стала мокрой от слёз. Его епископы также расплакались так сильно, что промокли все их книги. Именно до такой степени их всех растрогали слова Аллаха. После этого негус сказал нам: “То, с чем пришёл ваш Пророк, и то, с чем пришёл Иса, проистекает из одного источника”. Затем, обратившись к Амру и его товарищу, он сказал:
— Отправляйтесь обратно. Я вам этих людей никогда не выдам.
Умм Салама продолжала: “Когда мы вышли от негуса, Амр Ибн аль-Ас обрушился на нас с угрозами, а затем сказал своему товарищу:
— Клянусь Аллахом, я завтра опять пойду к царю и расскажу ему о них такое, что наполнит его душу гневом и отвратит его сердце от них. После того, что царь узнает о них, он будет вынужден физически истребить их. Абдулла Ибн Абу Рабиа возразил: “Не делай этого, о Амру! Всё-таки они наши близкие, хотя и расходятся с нами во мнении”. Амру воскликнул в ответ: “Ты это брось… Клянусь Аллахом, я расскажу царю такое, что выбьет у них почву из-под ног. Ей-богу, я скажу ему, что они считают Ису Ибн Марйам слугой…””
Придя на следующий день к негусу, Амру обратился к нему со следующими словами:
— О царь! Эти люди, которым ты дал убежище и предоставил свою защиту, говорят очень серьёзные вещи об Исе Ибн Марйам.
Негус послал за ними и спросил их о том, что они говорят об Исе.
Умм Салама продолжала: “Когда мы узнали об этом, нас охватило сильное волнение и беспокойство, которого мы раньше никогда не испытывали. Одни люди начали спрашивать других: “А что же вы скажете об Исе Ибн Марйам, если царь спросит вас о нём?” Тогда мы сказали:
— Клянёмся Аллахом, мы скажем о нём только то, что говорил Аллах, и ни на йоту не отступим от того, с чем пришёл наш Пророк. Ну а дальше будь что будет.
Дальше мы договорились между собой, что от нашего имени, как и в первый раз, будет говорить Джаафар Ибн Абу Талиб. Когда мы прибыли к негусу по его вызову, то увидели, что у него находятся все епископы, как и в первый раз. Здесь же находились Амру Ибн аль-Ас и его товарищ. Когда мы предстали перед негусом, он первый обратился к нам с вопросом:
— Так что же вы говорите об Исе Ибн Марйам?
Джаафар Ибн Абу Талиб ответил:
— Истинно, мы говорим о нём только то, с чем пришёл наш Пророк.
Негус спросил: “А что же ваш Пророк говорит о нём?” Джаафар ответил:
— Он говорит о нём: “Это раб Аллаха и Его посланник, а также Его Дух и Его Слово, ниспосланные Аллахом Непорочной Деве Марйам”.
Едва негус выслушал слова Джаафара, как ударил рукой по земле и воскликнул: “Иса Ибн Марйам ни на йоту не отошёл от того, с чем пришёл ваш Пророк…” Среди епископов, сидящих вокруг негуса, поднялся ропот осуждения того, что они услышали от него.
— Можете роптать. — сказал негус и обратился к нам: — Идите, и вы в безопасности. Если кто-нибудь обругает вас, то заплатит за это, а если причинит зло, то будет сурово наказан. Клянусь Аллахом, мне не хотелось бы стать обладателем горы золота, если из-за этого кто-то из вас пострадает.
Посмотрев на Амру и его товарища, царь сказал:
— Верните этим двум людям их дары. Они мне не нужны”.
Умм Салама продолжила свой рассказ: “Подавленные и разочарованные уходили Амру и его спутник, глубоко переживая свою неудачу. А мы продолжали жить под защитой негуса, будучи самыми добрыми соседями”.

В спокойствии и безопасности Джаафар Ибн Абу Талиб и его жена целых десять лет прожили в Эфиопии, пользуясь гостеприимством её царя. В седьмом году по Хиджре они вместе с группой мусульман покинули Эфиопию и направились в Йасриб. Достигнув цели, они встретились там с посланником Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, который только что вернулся в Йасриб после успешного похода на Хайбар, в котором Аллах ниспослал ему удачу и победу. Посланник Аллаха так сильно обрадовался встрече с Джаафаром, что воскликнул:
— Не знаю даже, чему я больше рад! Победе в Хайбаре или же прибытию Джаафара.
Радость всех мусульман в целом, и бедных среди них в частности, приезду Джаафара была нисколько не меньше, чем радость посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует. Джаафар был известен своей беспредельной добротой, милосердием и благотворительностью в отношении слабых и неимущих. Его даже прозвали “отцом бедняков”. Абу Хурайра рассказывал о нём: “Лучшим из людей по отношению к нам, беднякам, был Джаафар Ибн Абу Талиб. Он приводил нас к себе домой и кормил тем, что у него было. Однажды, когда в доме у него не было еды, Джаафар принёс нам пустой мешочек из-под масла. Мы порвали его и слизывали то, что прилипло к внутренним стенкам…”
Однако пребывание Джаафара Ибн Абу Талиба в Медине не было долгим. В начале восьмого года по Хиджре посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, снарядил армию для похода в аш-Шам против византийцев. Назначив командовать армией Зайда Ибн Харису, он сказал:
— Если Зайд будет убит или ранен, то командование армией перейдёт к Джаафару Ибн Абу Талибу. Если Джаафар будет убит или ранен, то командующим станет Абдулла Ибн Раваха. Если же и Абдулла Ибн Раваха будет убит или ранен, то тогда пусть сами мусульмане выберут себе командира. Когда на подступах к аш-Шаму мусульмане подошли к иорданской деревне Мута, то обнаружили, что им противостоит византийская армия численностью в сто тысяч воинов, а также армия союзников византийцев из арабских христиан племён Лахм, Джузам, Кудаа и других в составе ещё ста тысяч воинов. Армия мусульман насчитывала всего три тысячи воинов.
Едва завязалось ожесточённое сражение, как смертью храбрых лицом к противнику пал Зайд Ибн Хариса. Тут же со своего белого коня соскочил Джаафар Ибн Абу Талиб и подрезал ему жилы на ногах, чтобы противник не смог им воспользоваться. Джаафар подхватил знамя мусульман и глубоко ворвался в ряды византийцев, восклицая:

Как прекрасен Рай и его приближение,
Он великолепен, и прохладен райский напиток.
А византийцев скоро постигнет суровая кара,
И я должен убивать этих безродных неверных
Всякий раз, как я их встречаю.

Джаафар яростно и неукротимо сражался в гуще врагов, пока ему не отрубили правую руку. Как только он взял знамя в левую руку, вражеский воин отсёк ему и левую руку. Тогда Джаафар положил знамя себе на грудь, придерживая его уцелевшими предплечьями. Третий страшный удар противника рассёк его тело пополам. Тогда мусульманское знамя подхватил Абдулла Ибн Раваха и продолжал сражаться до тех пор, пока не последовал за двумя своими соратниками.
Посланнику Аллаха сообщили о гибели трёх его командиров, и это известие привело его в состояние сильнейшей грусти и печали. Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, отправился в дом своего двоюродного брата Джаафара Ибн Абу Талиба и там встретил его жену Асму, которая готовилась к встрече мужа. Она замесила тесто, искупала своих сыновей, побрызгала их благовониями и приодела.
Сама Асма рассказывала: “Когда к нам пришёл посланник Аллаха, я заметила, что его светлый лик омрачён печалью. В мою душу закрался страх, но я не хотела спрашивать его о Джаафаре, опасаясь услышать трагическую весть. Пророк поздоровался, а затем сказал: “Приведи детей Джаафара”. Я позвала их к нему. Радостные дети с весёлыми возгласами бросились к Пророку и обступили его со всех сторон, причём каждый пытался обратить на себя его внимание. Посланник Аллаха приник к детям, начал вдыхать их аромат, а в его глазах заблестели слёзы. Я спросила:
— О посланник Аллаха, ты для меня вместо отца и матери. Заклинаю тебя, ответь, почему ты плачешь? Тебе что-нибудь сообщили о Джаафаре и его товарищах?
— Да, — ответил Пророк. — Они погибли сегодня…
Улыбки тут же исчезли с лиц малышей, когда они услышали плач и рыдания своей матери. Они безмолвно застыли на своих местах. Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, удалился, утирая слёзы со своего лица и приговаривая:
— О Аллах, сохрани Джаафара в его сыне! О Аллах, сохрани Джаафара в его потомстве!
Затем он сказал: «Я увидел Джаафара в Раю с крыльями, обагрёнными кровью».

Подробности

Категория: Сахабы

Абу Суфьян ибн аль-Харис – предводитель молодёжи в Раю.
Мухаммад, Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует

Редко бывает, когда двух людей настолько тесно связывают узы дружбы и прочной взаимной привязанности, как это было у Мухаммада ибн Абдуллы, да благословит его Аллах и приветствует, и Абу Суфьяна ибн аль-Хариса.
Абу Суфьян был сверстником Посланника Аллаха, так как они родились примерно в одно время и росли в одной семье.
Он был двоюродным братом Пророка, а его отец аль-Харис и отец Посланника Аллаха Абдулла были братьями из рода аль-Мутталиба.
Кроме этого, Абу Суфьян был также молочным братом Пророка, так как их в младенчестве вскормила одна женщина по имени Халима из племени Саад.
Абу Суфьян был ещё и очень близким другом Посланника Аллаха до того, как тот стал выполнять свою пророческую миссию. К тому же они были очень похожи друг на друга.
Довелось ли тебе, о мой читатель, когда-нибудь слышать о таком ближайшем родстве и теснейшей привязанности, которые существовали между Мухаммадом ибн Абдуллой и Абу Суфьяном ибн аль-Харисом?
Исходя из таких предпосылок, может показаться, что Абу Суфьян должен был самым первым из всех людей ответить положительно на призыв Посланника Аллаха и стать его активнейшим последователем.
Однако в реальности дело обернулось вовсе не так, как это можно было ожидать.
Стоило только Посланнику Аллаха обратиться к своим соотечественникам со словами священного призыва, как в душе Абу Суфьяна вспыхнуло пламя ненависти и зависти к Посланнику Аллаха, дружба перешла во вражду, узы родства были разорваны, а былое братство превратилось в соперничество и противоборство.

В то время, когда Посланнику Аллаха снизошло повеление его Владыки, Абу Суфьян ибн аль-Харис был одним из известнейших рыцарей курайшитов и одним из лучших поэтов этого племени. Весь свой талант, пыл и искусство Абу Суфьян поставил на службу делу борьбы против Посланника и его призыва. Всеми силами он стремился ликвидировать Ислам и уничтожить мусульман.
Абу Суфьян был душой и вдохновителем любой враждебной вылазки курайшитов против Пророка, лично делая большой вклад в любое зло, причиняемое мусульманам.

Абу Суфьян сочинял стихи по вдохновению Шайтана, высмеивая Посланника Аллаха и делая в его адрес грязные и порочащие высказывания.

Почти двадцать лет продолжалась сильнейшая неприязнь Абу Суфьяна к Пророку, и за это время он использовал все известные козни и происки в своей борьбе с Посланником Аллаха. Не было такого вреда или ущерба, который бы не причинил Абу Суфьян мусульманам, полностью неся ответственность за этот грех.

Незадолго до покорения Мекки Абу Суфьяну было суждено принять исламскую веру. Его переходу в Ислам сопутствовала интересная история, которая приводится в книгах жизнеописания Пророка и пересказывается в различных исторических трудах.
Предоставим же возможность самому Абу Суфьяну рассказать историю его перехода в Ислам… Его личное восприятие является более глубоким, а описание всех событий — более точное и правдивое.
Абу Суфьян рассказывал:
“Когда Ислам окреп, обрёл силу и величие, и всюду начали распространяться слухи о выступлении Посланника Аллаха с целью покорения Мекки, земля стала тесной для меня при всей её обширности. Я спросил самого себя: “Куда же мне идти? Кого взять себе в попутчики? С кем же быть мне теперь?”
Я сказал жене и детям: “Приготовьтесь к отъезду из Мекки, так как скоро здесь будет Мухаммад. Я, несомненно, буду убит, если попаду в руки мусульман”.
В ответ на это они сказали мне:
— А не пора ли тебе понять, что арабы и иные народы начали повиноваться Мухаммаду, приняв его религию, а ты продолжаешь упорствовать в своей враждебности к нему, хотя был в своё время его лучшим другом и помощником?
Они продолжали склонять меня к религии Мухаммада и убеждать принять её, пока Аллах не открыл мою душу Исламу.
Я тут же поднялся и сказал своему слуге Мазкуру: “Немедленно приготовь нам верблюдиц и коня!” С собой я взял своего сына Джаафара, и мы во весь опор поскакали в аль-Абву, которая находится между Меккой и Мединой. Мне сообщили, что там остановился Мухаммад.
Подъехав к аль-Абве, я переоделся, чтобы меня не узнали и не убили прежде, чем я встречусь с Пророком и объявлю перед ним о своём переходе в Ислам.
Остаток пути я проделал пешком, примерно одну милю, а войска мусульман организованно отряд за отрядом выдвигались в направлении Мекки. Я старался держаться от них подальше, опасаясь, что кто-нибудь из сподвижников Мухаммада узнает меня”.

Далее Абу Суфьян рассказывал:
“И вот, когда я шёл по дороге, мне встретилась процессия с Посланником Аллаха. Направившись в его сторону, я остановился перед ним и открыл лицо. Когда его взгляд упал на меня, и он узнал, кто перед ним, то тотчас же отвернулся в сторону. Я опять встал перед ним, но Пророк снова отвернулся. Я вновь и вновь вставал перед ним, но он всякий раз отворачивался от меня”.
Абу Суфьян рассказывал:
“Встретившись с Пророком, я нисколько не сомневался, что Посланник Аллаха обрадуется моему переходу в Ислам, а с ним обрадуются и его сподвижники.
Однако когда мусульмане увидели, что Посланник Аллаха отворачивается от меня, то сурово нахмурились, и все также отвернулись.
Когда меня увидел Абу Бакр, то отвернулся очень сердито. Я жалобно посмотрел на Умара ибн аль-Хаттаба, чтобы смягчить его сердце, но увидел, что он сердит ещё больше, чем его товарищ.
Более того, он натравил на меня одного из ансаров, который сказал мне: “О враг Аллаха! Ты вредил Посланнику Аллаха и причинял страдания его сподвижникам. В своей вражде к Пророку ты прошёл всю нашу землю с востока и до запада”. Ансар продолжал осыпать меня ругательствами и проклятиями громким голосом, а мусульмане свирепо взирали на меня и радовались тому, что я испытывал.
Тут я увидел своего дядю аль-Аббаса и воззвал к нему: “О дядя, как я хотел, чтобы Посланник Аллаха обрадовался моему переходу в Ислам, так как я его родственник и знатный человек в своём племени, ну а что получилось из этого, ты видишь сам. Поговори с ним, чтобы он смягчился и простил меня”. Аль-Аббас ответил: “Нет, клянусь Аллахом! Я видел, как он разгневался, увидев тебя. Поэтому я смогу замолвить за тебя словечко только при подходящей возможности. Я очень высоко уважаю Посланника Аллаха и страшусь его”.
Тогда я воскликнул: “На кого же ты меня бросаешь, дядя?” Он ответил: “Ничем не могу тебе помочь, кроме того, что ты слышал”. Меня охватили тоска и глубокая печаль. Увидев своего двоюродного брата Али ибн Абу Талиба, я обратился к нему со своей просьбой, но он ответил мне точно так же, как и наш дядя аль-Аббас.
Я вновь обратился к своему дяде аль-Аббасу, сказав ему: “О дядя! Если ты не можешь смягчить сердце Посланника Аллаха по отношению ко мне, то избавь меня хотя бы от одного человека, который сам ругает меня и побуждает людей к этому”. Дядя попросил: “Опиши-ка его мне”. Когда я рассказал о нём, дядя сразу назвал его имя, сказав, что это Нуайман ибн аль-Харис аль-Наджари. Затем он послал за ним, и когда тот пришёл, аль-Аббас сказал ему: “Послушай, Нуайман! Абу Суфьян — двоюродный брат Посланника Аллаха и мой племянник. И если сегодня Посланник Аллаха гневается на него, то когда-нибудь простит его. Поэтому отстань от него и прекрати поносить”. Аль-Аббас продолжал его уговаривать, пока тот не успокоился и сказал, что больше не будет меня ругать”.

Далее Абу Суфьян рассказывал:
“Когда Посланник Аллаха остановился в аль-Джахфе, на расстоянии четырёх переходов от Мекки, я уселся у дверей его дома, а рядом со мной стоял мой сын Джаафар. Выходя из дома, Пророк, увидев меня, всякий раз отворачивался, но я не отчаивался заслужить его благосклонность. Поэтому всякий раз, как Посланник Аллаха останавливался где-нибудь, я усаживался у дверей этого дома, а рядом со мной стоял мой сын Джаафар. Видя нас, Пророк продолжал всякий раз отворачиваться.
Так продолжалось довольно долгое время, пока я не стал впадать в отчаяние. Когда положение стало почти невыносимым, я сказал своей жене:
— Когда же Посланник Аллаха смилостивится надо мной? Или же я возьму на руки сына и отправлюсь прочь, куда глаза глядят, пока мы не умрём от голода и жажды.
Когда Пророку передали эти слова, он смягчился по отношению ко мне… Выйдя в следующий раз из своего шатра, он взглянул на меня мягче, чем раньше. Я страстно желал, чтобы он улыбнулся мне”.

“Когда Посланник Аллаха вступил в Мекку, я покорно шёл за ним. Когда он входил в мечеть, я спешил за ним, стараясь быть у него на глазах и не отставать от него в любом случае.
В битве при Хунайне кочевые арабы-язычники собрали для войны с Пророком небывалую армию, приготовившись к бою самым тщательным образом. Они надеялись, что эта битва станет решающей для сокрушения Ислама и уничтожения всех мусульман.
Когда Посланник Аллаха выступил вместе со своими соратниками в поход против язычников, я отправился вместе с ним. Увидев огромное войско язычников, я воскликнул: “Клянусь Аллахом, истинно, я искуплю сегодня всё то зло, которое я причинил, враждуя с Посланником Аллаха. Пророк увидит мои дела, которые удовлетворят Аллаха и Его Посланника!”
В ходе завязавшегося сражения между двумя армиями язычники начали теснить мусульман, которые дрогнули, почувствовав близкое поражение. Начали редеть ряды мусульман вокруг Пророка, и мы оказались на грани позорного и сокрушительного поражения. Посланник Аллаха, клянусь отцом и матерью, подобно нерушимой скале, возвышался на своей серой мулице в самом пекле ожесточённой битвы. Его меч грозно сиял, и он стойко защищал себя и своих соратников подобно свирепому льву.
Тут я соскочил с коня и сломал ножны своего меча. Аллаху известно, как я хотел погибнуть, но чтобы Пророк остался в живых.
Мой дядя аль-Аббас схватил за уздечку мулицу Посланника Аллаха и встал рядом с ним…
Я занял своё место с другой стороны и с мечом в правой руке стал защищать Пророка. Своей же левой рукой я держался за его стремя.
Увидев, как я храбро сражаюсь с врагом, Посланник Аллаха спросил у моего дяди: “А это кто?” Дядя ответил: “Это твой двоюродный брат Абу Суфьян ибн аль-Харис. Смилостивись над ним, о Посланник Аллаха!” Пророк ответил: “Я уже сделал это, а Аллах простил ему вражду, которую он питал ко мне”.
Мое сердце радостно забилось оттого, что Посланник Аллаха смилостивился надо мной, и я поцеловал его ногу в стремени. Повернувшись ко мне, он воскликнул: “Клянусь жизнью, о брат мой! Иди вперёд и сражайся!”
Эти слова Посланника Аллаха вызвали в моей душе прилив отваги и энтузиазма. Я так яростно атаковал язычников, что они были вынуждены отступить со своих позиций. За мной в атаку бросились мусульмане, и мы отогнали врага примерно на милю, внеся сильнейшую панику и расстройство в его ряды”.

Со дня битвы при Хунайне Абу Суфьян ибн аль-Харис снискал глубокую благосклонность к себе со стороны Пророка и обрёл счастье быть среди его сподвижников. Однако даже после этого он так никогда больше и не осмелился прямо взглянуть в глаза Посланнику Аллаха или задержать взгляд на его лице, испытывая перед ним глубокий стыд и угрызения совести за всё то, что он причинил Пророку в прошлом.

Испытывая глубокое раскаяние за чёрные дни, проведённые в невежестве при отсутствии света Аллаха и Его Книги, Абу Суфьян теперь целые дни и ночи напролёт проводил над Книгой Аллаха, читая её аяты и упорно стремясь познать её законы, почерпнуть из неё наставление.
Он отрёкся от всего мирского, посвятив всего себя Аллаху. Даже Посланник Аллаха, увидев как-то раз Абу Суфьяна входящим в мечеть, обратился к Аише: “Знаешь ли ты, о Аиша, кто этот человек?” Аиша ответила: “Нет, о Посланник Аллаха!”.
Пророк сказал: “Это мой двоюродный брат Абу Суфьян ибн аль-Харис. Обрати внимание, он всегда первым входит в мечеть и последним выходит из неё, не отрывая при этом своего взгляда от собственных сандалий”.

Когда же Посланник Аллаха закончил свой путь, да благословит его Аллах и приветствует, уйдя к своему Владыке, Абу Суфьян ибн аль-Харис скорбел, как мать, потерявшая единственного сына, и оплакивал его как родного и любимого человека, посвятив ему касыду, явившуюся шедевром элегической поэзии, преисполненным печали и скорби, проникнутым горем и тоской.

Когда халифом был аль-Фарук, Абу Суфьян, почувствовав приближение своей кончины, сам вырыл себе могилу. Через три дня после этого он скончался, как будто он знал время встречи со смертью. Уже будучи в предсмертной агонии, он обратился к жене, собравшимся детям и родственникам:
— Не нужно оплакивать меня. Клянусь Аллахом, я не совершил ни одного прегрешения с тех пор, как принял Ислам…
Затем его чистый дух отошёл, а аль-Фарук благословил его в своём намазе, как и его благородные сподвижники.
Все они сочли его смерть огромным несчастьем для Ислама и всех мусульман.

Подробности

Категория: Сахабы

Рази их стрелами, Саад, рази… Да будут выкупом мои отец и мать.

Мухаммад, Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, вдохновляет Саада во время битвы при Ухуде

Господь мой, упаси нас от проклятого Шайтана.

Во имя Аллаха Милостивого, Милосердного.

“И Мы повелели человеку относительно родителей его — матерь его родила его в немощи на немощи, и отнятие его от груди — в два года. Принеси благодарность Мне и родителям твоим. Ко Мне есть конечное возвращение.

Но если они принуждают тебя, дабы заставить тебя приобщать ко Мне то, о чём ты не знаешь, не повинуйся им. Будь добрым другом им в мирских делах и следуй по пути того, кто прибегает ко Мне. Потом ко Мне возвратитесь вы, и Я поведаю вам о том, что вы сделали”. (Лукман, 14—15)

Уникальная история связана с этими священными аятами, вызывающая своим величием целую гамму самых разнообразных чувств в юной расцветающей душе. Добро всегда одерживает верх в борьбе со злом, а вера побеждает безбожие.

Герой этой истории был юношей из знатнейших семейств Мекки и имел самых представительных родителей.

Этим юношей был Саад ибн Абу Ваккас, да будет Аллах доволен им.

На рассвете эпохи пророчества Саад был полным сил юношей в расцвете своей молодости. Он имел утончённую и чувствительную натуру, очень любил своих родителей, и в особенности мать. Несмотря на то, что Саад в то время встречал семнадцатую весну в своей жизни, он отличался не свойственной этому возрасту рассудительностью и мудростью зрелого человека.

Его душа, например, не была расположена к присущим для юношей его возраста развлечениям, а все его устремления были направлены на тщательную подготовку стрел и луков к стрельбе, а также тренировкам в этом искусстве, как будто Саад готовил себя к большому делу в своей жизни.

Кроме того, его душа не лежала к идейной распущенности и скверне, характерным для его народа в то время. Создавалось впечатление, что Саад ожидал того времени, когда сильная и решительная рука выведет его соплеменников из мрака невежества, в котором они пребывали.

И вот в такой ситуации Всевышнему и Всемогущему Аллаху стало угодно осчастливить всё человечество этой могучей, созидающей и направляющей рукой.

Это была рука вождя всех людей Мухаммада ибн Абдуллы, да благословит его Аллах и приветствует.

Она несла неугасимое Божественное светило — Книгу Аллаха…

Саад ибн Абу Ваккас тут же откликнулся на призыв встать на праведный путь истины, став четвёртым из тех, кто первыми приняли исламскую веру.

Поэтому он часто горделиво говорил:

— По прошествии семи дней я был четвертью Ислама.

Велика была радость Посланника Аллаха, когда Саад обратился в исламскую веру. Имевшиеся в нём признаки талантливости и черты мужества говорили о том, что в самом скором времени этот благородный юноша проявит себя в полной мере.

Саад происходил из знатного и могущественного рода, что должно было побудить молодежь Мекки пойти по его пути, руководствуясь его примером.

Кроме всего этого Саад был из рода дядей Пророка по материнской линии. Он принадлежал к роду Бану Зухра, из которого вышла мать Пророка Амина Бинт Вахб. Известно, что Посланник Аллаха очень гордился этим родством по материнской линии.

Рассказывают, что как-то раз благородный Пророк сидел с некоторыми из своих сподвижников и, увидев входящего Саада ибн Абу Ваккаса, сказал всем присутствующим:

— Это мой дядя по матери, и кто может похвастаться таким дядей?

 Однако переход Саада ибн Абу Ваккаса в Ислам вовсе не был лёгким и простым. Правоверный юноша подвергся одному из самых тяжких и жестоких испытаний на этом пути. Это испытание было настолько тяжким и жестоким, что Всевышний Аллах, хвала Ему, ниспослал по этому поводу священные аяты. Дадим же возможность самому Сааду рассказать историю, связанную с этим исключительным испытанием.

Итак, Саад рассказывал по этому поводу следующее:

“За три дня до того, как я принял исламскую веру, я увидел во сне, что я блуждаю в потёмках и мгле. И вот, когда я был в пучине этого мрака, передо мной засиял свет луны. Идя по пути этого лунного света, я заметил, что впереди меня в этом же направлении следует группа людей. Я увидел Зайда ибн Харису, Али ибн Абу Талиба и правдивейшего Абу Бакра. Я спросил их: “И как давно вы оказались здесь?” Они ответили: “Да только сейчас!”

На следующий день мне стало известно, что Посланник Аллаха негласно призывает людей к Исламу. Я сразу понял, что Аллах возжелал мне добра, стремясь вывести из мрака к свету через посредство Пророка. Я тут же поспешил к Посланнику Аллаха и обнаружил его молящимся после полудня в районе Джийад[1]. Я тут же принял исламскую веру, а затем оказалось, что раньше меня это сделали именно те трое, которых я видел во сне”.

Саад продолжал рассказывать историю своего перехода в Ислам:

“Услышав о том, что я принял Ислам, моя мать страшно разгневалась, а к ней я испытывал самую нежную сыновнюю любовь. Подскочив ко мне, она воскликнула: “Послушай, Саад, что это за религия, которую ты принял, отказавшись от религии своих родителей? Клянусь Аллахом, немедленно брось эту свою новую религию, а не то я перестану есть и пить, пока не умру! Твоё сердце разорвётся от скорби по мне, тебя захлестнёт мучительное отчаяние за то, что ты натворил, а все люди до конца дней будут стыдить и упрекать тебя”.

— Прошу тебя, не делай этого, о мама! — воскликнул я. — Я ни при каких обстоятельствах не откажусь от своей религии.

Тем не менее, мать исполнила свою угрозу, полностью отказавшись от приёма пищи. Шли дни, она ничего не ела и не пила, становясь измождённой и истощённой, теряющей всё больше сил.

Я ежечасно приходил к ней, упрашивая и умоляя её немного поесть и попить, чтобы поддержать свои силы, но всякий раз она категорически отвергала мои просьбы, снова и снова давая клятву в том, что не будет есть и пить, пока не умрёт, или же пока я не откажусь от своей религии.

Тогда я сказал ей: “О мама, как бы сильно я ни любил тебя, моя любовь к Аллаху и Его Посланнику ещё сильнее. Клянусь Аллахом, даже если бы у тебя и была тысяча душ, и ты бы тысячу раз умирала, я никогда не оставлю свою религию”.

Осознав, насколько я твёрд и серьёзен в своём убеждении, мать смирилась и с отвращением поела и попила”.

Всевышний и Всемогущий Аллах ниспослал в связи с этим следующий священный аят:

 “Но если они принуждают тебя, дабы заставить тебя приобщать ко Мне то, о чём ты не знаешь, не повинуйся им. Будь добрым другом им в мирских делах, но следуй по пути тех, кто обратился ко Мне…” (Лукман, 15).

Тот день, когда Саад ибн Абу Ваккас принял исламскую веру, стал самым благостным для всех мусульман и самым добрым для всего Ислама в целом.

Саад и его брат Умайр отличились в битве при Бадре. Умайр был тогда юношей, едва достигшим совершеннолетия. Когда перед сражением Посланник Аллаха производил смотр мусульманских войск, Умайр спрятался за спину Саада, опасаясь, что если его заметит Пророк, то изгонит из армии по причине малолетства. Но, несмотря на это ухищрение, Посланник Аллаха заметил его и прогнал из строя. Умайр так разрыдался из-за этого, что сердце Пророка смягчилось, и он разрешил ему остаться среди воинов.

Обрадованный Саад подбежал к Умайру, надел на него перевязь своего меча, подтянув её из-за малого роста Умайра, и оба брата бросились в бой, геройски сражаясь во имя Аллаха.

Когда сражение закончилось, Саад один вернулся в Медину. Его брат Умайр пал смертью храбрых в битве при Бадре, и Саад испросил у Аллаха награду для него.

 Когда же в битве при Ухуде в души бойцов проникли слабость и смятение, а ряды мусульман вокруг Пророка настолько поредели, что рядом с ним осталось не более десяти самых преданных ему людей, Саад ибн Абу Ваккас стойко защищал Посланника Аллаха с луком в руках. Каждая пущенная им стрела насмерть поражала язычников. Пророк подбадривал и поощрял его, восклицая: “Рази их стрелами, Саад рази… Да будут выкупом тебе мои отец и мать”.

Всю свою жизнь Саад гордился этим, говоря: “Ни одного из людей Посланник Аллаха не заклинал именем своих родителей, кроме меня, когда обещал мне выкупом своего отца и свою мать”.

 Однако вершины своей славы Саад достиг в то время, когда аль-Фарук принял решение начать войну с персами, чтобы уничтожить их государство, сокрушить трон персидского царя и искоренить на всей земле идолопоклонство.

Халиф разослал всем своим наместникам послания следующего содержания:

“Немедленно присылайте ко мне каждого имеющего оружие, коня или любое воинское снаряжение. Присылайте также всех, кто обладает поэтическим даром, красноречием или любыми другими достоинствами, пригодными на войне”.

Отряды муджахидов со всех сторон начали стекаться в Медину. Когда сбор войск был закончен, аль-Фарук созвал совет старейшин и всех знатных людей, обладающих властью. На этом совете решался вопрос о назначении командующего этой огромной армией, которому должна была быть передана полнота власти. В один голос все заявили, что этим командующим должен стать Саад ибн Абу Ваккас. Умар вызвал его к себе и вручил ему верховное знамя всей мусульманской армии.

Когда все войска были готовы покинуть Медину, проводить их вышел Умар ибн аль-Хаттаб. Со своим напутственным словом он обратился к командующему:

— О Саад, не впадай в самообольщение пред Аллахом по поводу того, что говорят: “Дядя Посланника Аллаха… сподвижник Посланника Аллаха…”. Всевышний и Всемогущий Аллах не уничтожает плохое плохим, а плохое уничтожает хорошим. О Саад, пред Аллахом не имеет значения степень родства или знатности, а главное для Него — это повиновение. Знатный и простолюдин равны пред Аллахом. Аллах — их Владыка, а они Его слуги, которые соревнуются между собой и отличаются по степени их праведности. Аллах благосклонен к ним в зависимости от их повиновения Ему. Всегда помни великое дело, начатое Пророком, и продолжай его. Это и есть приказ, обязательный для исполнения.

Благословенная армия выступила в военный поход во имя Аллаха. В её рядах находилось девяносто девять участников битвы при Бадре, более трёхсот из тех, кто дали присягу верности Пророку, триста участников победоносного похода Посланника Аллаха на Мекку, а также семьсот сыновей сподвижников Пророка.

Войска мусульманской армии, возглавляемые Саадом, провели победоносную битву при Кадисийи[2], а в день “боевого клича”[3] мусульмане решили окончательно и бесповоротно покончить с противником. Они железным кольцом окружили врага и устремились на него со всех сторон, вознося боевой клич “Нет божества, кроме Аллаха” и “Аллах Велик!”. Голова командующего персидской армией Рустама была поднята на мусульманских копьях, а сердца врагов Аллаха были в такой степени охвачены страхом и ужасом, что мусульманин просто подзывал к себе персидского солдата, и когда тот подходил, то воин Ислама спокойно сражал его, зачастую его же оружием.

Что касается захваченных трофеев, то они просто не поддаются перечислению, а в отношении потерь врага достаточно сказать, что только просто утонувших персов было более тридцати тысяч.

Саад прожил долгую и счастливую жизнь, в которой Аллах ниспослал ему достаточно средств. Однако перед своей кончиной он потребовал принести ему изношенную шерстяную джуббу[4], а затем сказал:

— Пусть одежда станет моим саваном. Я сражался в ней с язычниками в битве при Бадре и хочу именно в ней предстать пред Всевышним и Всемогущим Аллахом.

[4]              Верхняя одежда с широкими рукавами.

Подробности

Категория: Сахабы

Верьте тому, что рассказал вам Хузайфа, и читайте то, что прочитал вам Абдулла ибн Масуд

Хадис

“Если хочешь, то можешь быть мухаджиром[1], а если хочешь, то можешь быть одним из ансаров[2]. Выбирай же то, что тебе по душе”.

Именно с такими словами Посланник Аллаха обратился к Хузайфе ибн аль-Йаману, когда встретил его впервые в Мекке.

Возможность сделать свободный выбор принадлежности к одной из двух почётнейших категорий людей у мусульман, предоставленная Хузайфе ибн аль-Йаману, имеет свою предысторию.

Отец Хузайфы аль-Йаман был мекканцем из рода Бану Абс. Однако, убив человека из своего рода, он был вынужден переселиться из Мекки в Йасриб. Там он породнился с родом Бану Абдель Ашхал, и у него родился сын, получивший имя Хузайфа.

Вскоре исчезли причины, мешавшие аль-Йаману вступать на территорию Мекки, и он начал периодически посещать её, предпочитая, однако, Медину для постоянного проживания.

Когда над Аравийским полуостровом воссиял свет Ислама, отец Хузайфы аль-Йаман был среди одиннадцати людей рода Бану Абс, прибывших лично к Посланнику Аллаха и провозгласивших перед ним свой переход в исламскую веру. Это случилось ещё до того, как Пророк переселился в Медину. Поэтому, мекканец по происхождению, Хузайфа стал мединцем.

 Хузайфа ибн аль-Йаман вырос в доме мусульманина и получил заботливое воспитание родителей, которые были среди первых принявших религию Аллаха. Хузайфа стал мусульманином прежде, чем ему выпало счастье лицезреть Посланника Аллаха.

Всеми своими чувствами Хузайфа страстно стремился встретиться с Посланником. С тех пор, как он стал мусульманином, Хузайфа жадно ловил любую весть о Пророке и постоянно расспрашивал о том, какой он из себя. Однако то, что он узнавал, лишь только увеличивало его тягу и страстное стремление к Посланнику Аллаха.

Он отправился в Мекку специально для того, чтобы увидеться с Пророком. Встретившись с ним, он почти сразу же спросил: “Кто я, о Посланник Аллаха: мухаджир или из ансаров?” Пророк ответил ему: “Если хочешь, то можешь быть мухаджиром, а если хочешь, то можешь быть одним из ансаров. Поэтому можешь сделать любой выбор, который тебе по душе”.

— Я хочу быть из ансаров, о Посланник Аллаха! — сказал Хузайфа.

 С тех пор, как Посланник Аллаха переселился в Медину, Хузайфа, подобно тени, неотступно следовал за ним и участвовал во всех походах, кроме битвы при Бадре.

Историю по поводу того, что он не участвовал в этом сражении, Хузайфа рассказывает сам:

“Единственное, что помешало мне сражаться при Бадре, это то, что меня с отцом не было тогда в Медине. В дороге нас захватили курайшитские неверные, которые спросили нас: “Куда вы направляетесь?” Мы ответили им: “В Медину”. Они сказали: “Наверное, вам нужен Мухаммад”. Мы сказали: “Нам нужна Медина”. Они согласились отпустить нас только при том условии, что мы поклянёмся не помогать Мухаммаду вести войну против них и не сражаться с ними. Затем они освободили нас.

Когда после этого мы пришли к Посланнику Аллаха и сообщили о данном нами обещании курайшитам, попросив совета, он сказал нам: “Можете не соблюдать данного вами им обещания, и обратимся к помощи Аллаха в борьбе против них””.

 В битве при Ухуде Хузайфа сражался вместе со своим отцом аль-Йаманом. В этом сражении Хузайфа проявил чудеса героизма и доблести, не получив ни одного ранения. Его же отец погиб на поле боя, но от рук мусульман, а не от мечей язычников. Далее мы рассказываем, как это случилось.

В день битвы при Ухуде Посланник Аллаха оставил аль-Йамана и Сабита ибн Вакша в крепостных укреплениях, где скрывались женщины и дети, поскольку оба они уже были преклонного возраста. Когда сражение достигло своего наивысшего напряжения, аль-Йаман сказал своему товарищу: “Послушай, приятель, чего же мы ждём? Клянусь Аллахом, нам и жить-то осталось всего ничего, помрём не сегодня, так завтра. А не взять ли нам в руки мечи и не присоединиться ли к Посланнику Аллаха? Быть может, Аллах дарует нам геройскую смерть в бою рядом с Его пророком”. Взяв свои мечи, оба старика присоединились к другим воинам и вступили в бой…

Сабиту ибн Вакшу Аллах даровал мученическую смерть от рук язычников. Что же касается отца Хузайфы аль-Йамана, то он погиб от мечей мусульман, не узнавших его. “Отец, отец!” — кричал Хузайфа, но никто не услышал его, и старик пал от рук своих же соратников. Единственное, что сказал им Хузайфа: “Да простит вас Аллах, Он Всемилостивейший из милостивых”.

После этого Посланник Аллаха хотел выплатить сыну выкуп за убитого отца, но Хузайфа сказал: “Он испрашивал смерти на поле боя и получил её. Свидетельствую пред Аллахом, что я жертвую выкуп за него мусульманам”. Это ещё больше подняло его в глазах Посланника Аллаха.

Всесторонне изучив и проверив в различных испытаниях Хузайфу ибн аль-Йамана, Посланник Аллаха отметил три характерных для него качества: острый ум, помогавший ему решать самые сложные вопросы, умение быстро и чётко схватывать суть, если того требуют обстоятельства, а также умение хранить тайну, поскольку никто не мог выпытать у него ни одного секрета.

Посланнику Аллаха было характерно выявлять у своих сподвижников положительные качеств, а затем использовать в полном объёме их скрытого потенциала. В результате этого Пророк расставлял на необходимых местах людей, соответствующих данному роду деятельности.

Сложнейшая проблема, стоявшая перед мусульманами Медины заключалась в том, что в Медине было много лицемеров[3] из иудеев и их сторонников, которые строили козни и плели интриги против Пророка и его сподвижников.

Пророк сообщил Хузайфе ибн аль-Йаману имена всех лицемеров, а это были сведения такой секретности, что об этом никто из сподвижников не знал, поручив ему тщательнейшим образом следить за всеми их передвижениями и деятельностью с целью обезопасить Ислам и мусульман. С тех пор Хузайфа ибн аль-Йаман получил титул “хранителя тайны Посланника Аллаха”.

 Посланник Аллаха воспользовался дарованиями Хузайфы в одной из опаснейших ситуаций, где потребовались острый ум и сообразительность. Это произошло в разгар битвы у Рва[4], когда мусульмане были сверху и снизу блокированы противником. Блокада затягивалась, обстановка становилась всё более тяжёлой и в буквальном смысле слова удушающей для мусульман. Некоторые из них уже было начали сомневаться в Аллахе.

Однако следует отметить, что положение курайшитов и их союзников из язычников в эти напряжённейшие часы было нисколько не лучшим.

Разгневанный на курайшитов Аллах ослабил их силы и наказал их тем, что послал против них сильнейший ураган, который снёс их палатки, опрокинул котлы и другую утварь, загасил их костры и швырял в их лица тучи песка и пыли, забивавшие глаза и ноздри.

В этот один из решающих моментов истории войн потерпевшей поражение стороной является та, которая потрясена морально, а победившей та, которая сохранила полное самообладание и хладнокровие.

В подобные моменты, когда решается судьба битвы, основная и важнейшая роль отводится армейской разведке, степени правильности её оценки сложившейся обстановки и истинности выдвигаемых ею предложений и рекомендаций.

Именно в подобной ситуации Посланнику Аллаха понадобились дарования Хузайфы ибн аль-Йамана и его опыт. Он принял решение под покровом темноты заслать в стан противника Хузайфу для сбора необходимых сведений, прежде чем предпринять какие бы то ни было действия.

Предоставим же слово самому Хузайфе, чтобы он рассказал нам об этой смертельно опасной вылазке.

Итак, Хузайфа рассказал следующее:

“В эту ночь над нашими рядами располагался Абу Суфьян с мекканскими язычниками, а ниже нас находились иудеи-курайзиты, нападения которых на наших женщин и детей мы очень опасались. Настала кромешная ночь с ураганно дующим и страшно завывающим ветром. Ночь была настолько чёрной, что никто из нас не мог разглядеть даже свои пальцы на руках…

Лицемеры начали отпрашиваться у Посланника Аллаха под предлогом того, что их дома подвергаются опасности нападения противника, хотя на самом деле их домам ничто не угрожало. Тем не менее, каждый, кто просил разрешения покинуть поле боя, получал его от Пророка. Они постепенно уходили, и вскоре нас осталось примерно не более трёхсот человек.

И тут Пророк встал и начал по одному обходить оставшихся, пока не остановился передо мной. От пронизывающего холода меня защищала только лёгкая накидка моей жены, не доходившая даже до пояса.

Я скорчился на земле, когда остановившийся рядом со мной Пророк спросил: “Кто это?”. “Хузайфа”, — ответил я. “Хузайфа?” — переспросил он. Не желая подниматься от сильного голода и холода, я ответил: “Да, о Посланник Аллаха”. Он сказал: “Необходимо узнать, что творится у противника. Поэтому проникни в их лагерь и разузнай, что там происходит, а потом доложи мне…”

В этот момент мне стало очень страшно, к тому же холод сковывал моё тело. Но тут Посланник Аллаха воззвал: “О Аллах, сохрани и обереги его спереди, сзади, справа, слева, сверху и снизу”.

Клянусь Аллахом, не успел Пророк закончить свою мольбу, как Аллах убрал из моей души страх, а тело совершенно перестало ощущать холод. Попутно Пророк позвал меня и сказал: “О Хузайфа, никому ничего не причиняй, пока не вернёшься ко мне”. “Слушаюсь”, — ответил я. Под покровом темноты я продолжал красться, пока не проник в лагерь язычников, прикинувшись одним из них. Через некоторое время поднявшийся Абу Суфьян обратился к своим воинам: “О курайшиты, я хочу сказать вам нечто крайне важное, что ни в коем случае не должно дойти до Мухаммада. Поэтому пусть каждый из вас посмотрит на того, кто сидит рядом”. И тут внезапно я схватил руку сидящего рядом со мной человека и спросил: “Кто ты?” Он ответил мне: “Я такой-то”.

И тут Абу Суфьян сказал: “О курайшиты, клянусь Аллахом, вы едва не оказались в загробном мире. Ваши верховые животные сгинули, и от нас предали иудеи Медины. Что причинил сильнейший ураган, вы видите сами. Поэтому разъезжайтесь, и я сам уезжаю”. После этого, подойдя к своему верблюду, он отвязал его, поднял и вскочил в седло. Если бы Посланник Аллаха не приказал мне ничего не предпринимать, пока я не вернусь к нему, то я убил бы его своей стрелой.

После этого, вернувшись к Пророку, я застал его совершающим намаз, накинув плащ одной из его жён. Увидев меня, он склонил меня к своим ногам, накрыл полой своего плаща, и я рассказал ему то, что разузнал. Услышанное чрезвычайно обрадовало Посланника Аллаха, который восславил и восхвалил Аллаха”.

 В течение всей своей жизни Хузайфа ибн аль-Йаман свято хранил все секреты, касающиеся лицемеров. По всем вопросам в этой сфере халифы обращались за помощью к нему. Например, Умар ибн аль-Хаттаб, если умирал кто-то из мусульман, спрашивал: “Присутствовал ли на заупокойной молитве Хузайфа?” Если ему отвечали, что Хузайфа присутствовал, то он благословлял покойного. Если же ему говорили, что Хузайфа отсутствовал, то Умар, сомневаясь в этой личности, воздерживался от благословения.

Как-то раз Умар спросил Хузайфу: “Есть ли среди моих наместников и в моём окружении лицемеры?” Хузайфа ответил: “Да, один есть”. Умар попросил: “Укажи мне его”. Хузайфа ответил: “Я не сделаю этого”. Однако потом Хузайфа говорил: “Тем не менее, Умар скорейшим образом убрал именно этого человека, как будто ему его показали”.

Наверное, немногие знают, что именно Хузайфа ибн аль-Йаман завоевал для мусульман такие крупные города Персии, как Нахаванд, ад-Дайнавар, Хамазан и ар-Рай. Кроме того, Хузайфа внёс большой вклад в собирание единого канонизированного текста Корана после того, как среди мусульман начались разногласия по поводу Книги Аллаха.

Несмотря на все эти заслуги, Хузайфа ибн аль-Йаман чрезвычайно боялся за свою душу пред Аллахом, что ему будет назначена суровая кара.

Когда обострилась его смертельная болезнь и под покровом ночи его навестили некоторые соратники, он спросил: “Который сейчас час?” Ему ответили, что близится рассвет. Тогда Хузайфа воскликнул: “О Господь мой, упаси меня от утра, которое обязательно приведёт меня в пламя…”

Затем он спросил: “Вы принесли с собой саван?” Они ответили: “Да, мы принесли”. Хузайфа сказал: “Не излишествуйте в саванах. Если мне суждено добро от Аллаха, то мой саван и так будет добрым. В противном же случае он будет отнят у меня…” После этого Хузайфа продолжил: “О Господь мой, Ты знаешь, что бедность была всегда любезнее мне, чем богатство, скромность я любил больше величия, а смерть предпочитал жизни”.

Уже умирая, он произнёс: “Любящий достигает своего… Нет ничего лучше раскаяния…”

Да смилостивится Аллах над Хузайфой ибн аль-Йаманом, который, поистине, был уникальным человеком.

[4]              В битве у Рва (5 г. по Х.) мусульманам противостояла десятитысячная армия под командованием Абу Суфьяна, осадившая Медину. Язычники-арабы заключили тайный союз с населявшими Медину евреями, которые должны были ударить по мусульманам с тыла.

Подробности

Категория: Сахабы

Он был одним из героев битвы при Дамаск, одним из командиров мусульманской армии, покорившей Египет главнокомандующим ею в походе на Родос.

После длительного периода страстного ожидания и нетерпения Посланник Аллаха достиг, наконец, пригородов Йасриба…

И вот они, жители славной Медины, толпятся на улицах и высыпали на крыши домов, восклицая: “Нет божества, кроме Аллаха” и возвеличивая Аллаха, переполненные радостью по случаю встречи Пророка Милосердного и Его правдивейшего сподвижника… И вот проходят маленькие девочки Медины с бубнами в руках, с сияющими от радости глазами, издающие восторженные возгласы и громко декламирующие:

“Пришла к нам полноликая луна

после долгой и томительной разлуки,

И мы должны возблагодарить

Того, кто призвал к Аллаху…”

Посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, с трудом пробирался через ряды восторженных людей, сердца которых истомились долгим ожиданием. Его окружало море страстно трепещущих душ, источающих слёзы радости и излучающих улыбки счастья.

 Однако Укба ибн Амир аль-Джухани не видел вступления торжественной процессии Посланника Аллаха и не радовался подобно всем встречающим его прибытию.

Дело в том, что ещё до этого события он со своими овцами ушёл в пустыню, чтобы пасти их там, поскольку они очень отощали и были на грани гибели. Эти овцы представляли собой единственное имущество, которым владел Укба ибн Амир.

Однако радость, захлестнувшая Медину, тут же распространилась на ближайшие и отдалённые кочевья, охватив своим сиянием каждый клочок благословенной земли. Отголоски этой бурной радости не миновали и Укбу ибн Амира аль-Джухани, который находился со своими овцами на отдалённом пустынном кочевье.

Передадим же здесь слово Укбе ибн Амиру, чтобы он сам рассказал нам историю своей встречи с Посланником Аллаха.

Укба рассказывал:

“Когда Посланник Аллаха вступил в Медину, я пас своих овец в пустыне. Как только до меня дошла весть о его прибытии, я тут же бросил своих овец и немедленно отправился в путь, чтобы встретиться с Пророком. Увидев его, я спросил: “Примешь ли ты у меня присягу, о Посланник Аллаха?” В свою очередь он спросил меня: “А кто ты?” Я ответил: “Укба ибн Амир аль-Джухани”. Пророк спросил: “А какую присягу ты предпочитаешь: кочевых арабов или мухаджиров?” Я ответил: “Предпочитаю присягу мухаджиров ”. Посланник Аллаха принял у меня присягу мухаджира, я переночевал у него, а затем отправился обратно к своим овцам”.

Далее Укба рассказывал:

“Нас было двенадцать мусульман, которые находились вдали от Медины для выпаса своих овец на отдалённых пастбищах.

Некоторые из нас сказали другим: “Не будет для нас добра, если мы по очереди не будем посещать Посланника Аллаха, чтобы он учил нас нашей религии и читал нам то, что послано ему с Небес через посредство Божественного откровения. Пусть один из нас каждый день отправляется в Йасриб, оставляя на нас своих овец, чтобы мы их пасли вместо него”.

Тут я предложил: “Отправляйтесь по одному к Посланнику Аллаха, и пусть каждый убывающий оставляет мне своих овец”. Дело в том, что я очень боялся оставлять кому-нибудь своих овец”.

Далее Укба рассказывал:

“Каждый день утром один из моих товарищей отправлялся к Посланнику Аллаха, оставляя мне своих овец, чтобы я пас их. Когда он возвращался, я внимательно выслушивал то, что он рассказывал из полученных знаний. Но как-то я задумался и сказал себе: “Горе тебе! Неужели из-за этих полудохлых овец, которые никак не откармливаются, ты упускаешь сам для себя возможность быть рядом с Посланником Аллаха и непосредственно внимать ему без всякого посредника?” После этого я бросил своих овец и отправился в Медину, чтобы находиться в мечети рядом с Посланником Аллаха”.

 Когда Укба ибн Амир аль-Джухани предпринял этот решительный и отважный шаг, ему и в голову не приходило, что через десять лет он станет одним из крупнейших учёных-богословов из окружения Посланника Аллаха, одним из известнейших чтецов Корана, выдающимся военачальником и крупным исламским руководителем. Оставляя своих овец, он никак не мог себе представить, что он будет находиться в авангарде армии, покорявшей Дамаск – мать городов мира, и будет жить в доме в прекрасном зелёном районе Дамаска Бабтуме.

Направляясь к Посланнику Аллаха, он никак не мог даже предположить, что станет одним из командующих, которые покорят Египет — зелёный изумруд нашего мира, что станет наместником этой страны, поселившись во дворце на склоне каирской горы ал-Мукаттам. Тогда всё это было покрыто мраком неизвестности, и ведомо это было лишь только Аллаху.

 Подобно тени, Укба ибн Амир аль-Джухани неразлучно следовал за Посланником Аллаха. Куда бы тот ни направлялся, Укба держал повод его мула или шёл рядом с ним. Часто Посланник Аллаха сажал его сзади себя, так что Укба даже получил прозвище “едущий сзади”. Иногда случалось даже так, что Пророк спешивался с мула, чтобы освободить место для Укбы, а сам следовал пешком.

Укба рассказывал:

“Как-то я держал на поводу мула Посланника Аллаха, когда мы пробирались через заросший густой растительностью район Медины. Он спросил меня: “О Укба, не хотел бы ты сесть на мула?” Я хотел отказаться, но, боясь обидеть Посланника Аллаха, я ответил: “Да, о пророк Аллаха”. Он тут же спешился, а я, подчиняясь его приказу, сел на мула. Пророк же последовал дальше пешком. После того, как я спешился, Пророк продолжил путь верхом. Затем он спросил меня: “О Укба, не хотел бы ты, чтобы я научил тебя двум сурам, которых ты никогда не слышал?” Я ответил: “Да, конечно, о Посланник Аллаха”. Он прочитал мне:

“Скажи: “Я ищу прибежища у Владыки зари…”” (Рассвет)

и

“Скажи: “Я ищу прибежища у Владыки рода человеческого…”” (Люди)

 Затем во время сотворения намаза Пророк произнёс эти аяты и сказал: “Читай их всякий раз, отходя ко сну и пробуждаясь”.

С тех пор всю свою жизнь я неукоснительно соблюдаю это правило”.

 Основные усилия Укбы ибн Амира аль-Джухани были направлены на две области: науки и Джихада. Он посвятил этому все свои духовные и физические силы, щедро расходуя их на этом благородном поприще.

В области науки он черпал знания из чистого и обильного источника в образе Посланника Аллаха, пока не стал замечательным чтецом Корана, рассказчиком хадисов и учёным-богословом в области наследования и распоряжения наследством. Кроме того, он стал известным литератором, языковедом и поэтом.

Никто не мог превзойти его в искусстве чтения Корана. Когда спускалась ночь, и мир успокаивался, Укба начинал читать из Книги Аллаха её ясные аяты. Его чтению всем сердцем внимали благородные сподвижники Посланника Аллаха, их души покорялись, а глаза наполнялись слезами из-за душевного трепета пред Аллахом.

Как-то Укбу пригласил к себе Умар ибн аль-Хаттаб и сказал ему: “О Укба, прочти мне что-нибудь из Книги Аллаха”. Он ответил: “Слушаюсь, о вождь правоверных!”. Затем наизусть начал читать некоторые аяты из Священной Книги. Умар так разрыдался, что от слёз его борода стала мокрой.

Укба оставил переписанный собственноручно свиток Корана, который до недавнего времени находился в Египте в мечети, известной как мечеть Укбы ибн Амира. В конце рукописи Корана начертано: “Написано Укбой ибн Амиром аль-Джухани”.

Эта рукопись Укбы была одним из старейших известных свитков Корана на всей нашей планете. Но, к сожалению, сейчас эта рукопись утеряна, как и многое другое из нашего богатейшего наследия, о котором мы так мало заботимся.

Что же касается Джихада, то здесь достаточно упомянуть, что Укба ибн Амир аль-Джухани участвовал вместе с Посланником Аллаха в битве при Ухуде, а также в последующих военных походах. Он был одним из тех отважных и бесстрашных героев-богатырей, которые показали чудеса храбрости и отваги при покорении Дамаска. За его доблесть Абу Убайда ибн аль-Джаррах наградил Укбу ибн Амира тем, что послал его к Умару ибн аль-Хаттабу сообщить радостную весть о новой победе. Целых восемь дней и ночей, от пятницы и до пятницы, Укба непрерывно мчался в Медину, пока, наконец, не привез аль-Фаруку весть о величайшей победе.

Он был одним из командующих мусульманскими армиями, которые покорили Египет. Вождь правоверных Муавия ибн Абу Суфьян наградил его назначением на пост наместника Египта, на котором он пробыл три года. Затем он был направлен руководителем похода для покорения острова Родос в Средиземном море. Пылкая страсть Укбы ибн Амира аль-Джухани к Джихаду была так сильна, что он наизусть помнил все хадисы, посвящённые Джихаду, и мастерски рассказывал их мусульманам. Он упорно совершенствовал своё искусство стрельбы из лука, и это было его любимым развлечением.

 Находясь в Египте, Укба ибн Амир аль-Джухани смертельно заболел. Собрав своих детей, он обратился к ним со своим последним наставлением: “О дети мои, запомните хорошенько, что я завещаю вам три вещи: принимайте на веру хадис о Посланнике Аллаха, только убедившись в его достоверности; никогда не берите в долг деньги, даже если будете ходить полуголыми; не пишите стихов, ибо это отвлекает сердце от Корана”. Когда Укба скончался, его похоронили на склоне горы аль-Мукаттам в Каире. После этого начали разбираться с его наследием и обнаружили, что он оставил более семидесяти луков, при каждом из которых был колчан со стрелами. Это всё он завещал в пользу мусульман во имя Аллаха.

Пред ликом Аллаха предстал известнейший чтец Корана, учёный и храбрый воин Укба ибн Амир аль-Джухани. Да удостоит его Аллах высокой наградой за вклад в дело Ислама.

Подробности

Категория: Сахабы

Ты уверовал, поскольку они были неверными; ты признал, поскольку они отреклись; ты был преданным, так как они были вероломны; ты пошёл вперёд, поскольку они отступили назад”. (Умар Ибн аль-Хаттаб)
После периода длительной ненависти в девятом году по Хиджре Ислам принял один из арабских правителей — вождь племени аль-Гаус (из объединения племён Тайй). После упорного отказа и отрицания он обратился в истинную веру и покорился, наконец, посланнику Аллаха. Этим правителем был Ади Ибн Хатим Ат-Таи, отец которого являл собой образец щедрости.
Ади унаследовал власть после смерти своего отца, и племена Тайй сделали его своим правителем. Было решено отдавать ему четверть всей добычи, и все командиры были поставлены под его руководство.